назад Оглавление вперед


[Старт] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] [40] [41] [42] [43] [44] [45] [46] [47] [48] [49] [50] [51] [52] [53] [ 54 ] [55] [56] [57] [58] [59] [60] [61] [62]


54

железная дверь печи. Дверь открылась и было слышно, как внутри шумят языки пламени. Мальчики бьши поражены открывшимся зрелищем и переглянулись. Они не знали, чего ждать. Все встали, а двое служителей взялись за ручки гроба и закатили гроб на ролики конвейера, гроб покатился через открытую дверь в пламя.

Когда гроб достиг пламени, они услышали сильный свист. После того, как гроб полностью оказался внутри, железная дверь, клацнув, закрылась. Моор, Джесси и Пол стояли в оцепенении, ошеломленные, в молчаливом недоумении. Великий Волк-Одиночка Уолл-Стрит, Мальчик-Игрок ушел навсегда. Он застрелился всего лишь вчера вечером, а к полудню его тело уже было кремировано, и только четыре человека оплакивали его уход.

Через час, вернувшись в свою квартиру на Парк Авеню, Гарриет заговорила с Полом. "На, Пол, возьми". Она вручила ему купюру в 20 долларов. Он сидел, ошарашенный. "Звонила твоя мать из Бруклина, она хочет, чтобы ты приехал ее навестить. Она хочет, чтобы ты побыл с ней. Думаю, это неплохая мысль. Пол".

"Хорошо", - сказал он.

"Отлично. Тогда решено. Фрэнк ждет тебя внизу, он тебя отвезет".

Она проводила его до двфи и попрощалась. Он поехал прямиком к своей матери, Дороти, которая ждала его дома в Бруклине. Ее не пригласили на похороны, точно также как и всех остальных. Он молча бросился в открытые объятья матери. Они вместе разрьщались. Это бьши первые слезы, которые он пролил.

1 февраля 1941 года имущество Ливермора бьшо распределено; в "Нью-Йорк Тайме" бьшо опубликовано об этом сообщение. Гарриет Метц Ливфмор оказалась единственным исполнителем завещания. В целом имущество бьшо оценено в 10 ООО долларов в активах и 361 010 долларов в пассивах. Там не упоминалось о личном фастовом фонде Ливермора, размером в 1 миллион долларов, а также ни слова не бьшо сказано о деньгах, которые Гарриет забрала из их квартиры на Парк Авеню.

Пол поехал заканчивать школу в Хотчкисс. Затем он поступил на службу в Военно-воздушные силы, служил в военное время. Он прекрасно говорил по-французски, поэтому он бьш приписан к караванным летчикам в "Свободных французских военно-воздушных силах" и легал на "Мустангах Р-51". Когда он закончил службу, Гарриет пригласила его навестить ее. "Это важно", - сказала она.

Когда он приехал, Гарриет предложила оставить ему все свое состояние, если он останется жить с ней в качестве компаньона. "Мне так одиноко", - сказала она ему.

Пол не захотел отказаться таким образом от своей жизни. Вместо этого он поехал в Голливуд, где получил ряд ролей и сыфал в нескольких фильмах и телесериалах. Позднее он уехал на Гавайи, где занимался серфингом и в конечном итоге женился на Маргарет Сили, от которой у него родилось двое сыновей, Чэд и Скотт. Позднее они с Маргарет развелись.

В конечном итоге Пол купил ночной клуб "Эмберз" и ресторан в Гонолулу, где он познакомился с Энн МакКормак, красивой, талантливой певицей, певшей в ночньк клубах, которая пела с Фрэнком Синатрой, Тони Беннетгом и ю многих крупных коллективах. Они по-прежнему счастливо живут вместе.

Жизнь Джесси - совсем другое дело.

Пафисия Шнайдер Фрайберг бьша высокой, сфойной красавицей-блондинкой, высокообразованным человеком, ведущим светский образ жизни, дочерью видного засфойщика в Цинциннати, Огайо.

Когда ее представил Джесси ее друг Тимми Хьюстон, он шепнул ей: "Пэт, Джесси Ливфмор - один из самых знаменитых плейбоев Нью-Йорка. Боже тебя сохрани с ним связываться!"

Пафисия не обратила внимания на совет своего друга и получала удовольствие от жизни, в то время как Джесси покорял ее щедрыми романтичными ужинами при свечах в лучших ночных клубах Нью-Йорка, обедами в лучших ресторанах, поездками за город, неожиданными подарками в



виде одежды и драгоценностей, использованием имени Ливермора, которое по-прежнему позволяло занять лучший столик в таких местах как гостиница "Плаза" и эксклюзивный клуб "Сторк" Шермана Биллингсли.

Их отношения были скреплены печатью, когда черный пудель Патрисии, Хефнер, который сломал ногу и уже не был прежней дружелюбной собакой, сбежал вниз на один лестничный пролет, чтобы встретить и поприветствовать Джесси, который любил животных и имел к ним особый подход. В особенности он любил доберманов, и у него всегда жила, по меньшей мере, одна собака.

Джесси уже развелся со своей первой женой, Эвелин Салливан. У него был от нее сын, Джесси III (Jesse III), который родился 7 декабря 1941 года. Он редко видел сына.

Джесси управлял лицензией на продажу "Пепси-Колы" в Коннектикуте, которую его отец вручил ему по поводу свадьбы. В конце концов ему пришлось ее продать, чтобы избежать банкротства. Затем он убедил Чарльза Ревлона взять его на работу и, в конце концов, он стал менеджером по продвижению товара в "Ревлоне".

Джесси жил в "Метрополитен Клаб", изысканном мужском клубе в центре Манхэттена. Его отец был известным членом клуба. Джесси был основным игроком в нарды и джин и часто играл всю ночь напролет, пил алкогольные напитки и играл в азартные игры по высоким ставкам.

Джесси жил так, как его воспитали в детстве. Он не заботился о деньгах. У него всегда были деньги, и он считал, что всегда будут. Его отец, который обеспечил Джесси самыми лучшими машинами, лучшей одеждой и кучей свободных денег, открыл для него все двери в стране. Однажды Джесси показал отцу свой дневник из Чоэйт, после того, как он плохо написал сочинение по английскому языку.

"Что это, сынок, вот эта плохая оценка за сочинение по английскому языку?" - спросил его отец.

"У меня плохо с орфографией, пап, в этом проблема".

"Это не проблема, сьшок. У тебя всегда будет секретарь. Она будет заниматься за тебя орфографией".

Джесси женился на Патрисии в марте 1965 года. Его развод с Эвелин Салливан стоил ему его квартиры на Парк Авеню и всех денег и активов, которые у него были. Он был фактически разорен, за исключением трастового фонда, которым управляла его мать, "Мышка", как они с отцом ее называли. У него по-прежнему были проблемы с раной от выстрела. Патрисия так никогда и не узнала, были ли это лишь психологические проблемы или реальные. Иногда он жаловался ей на сильную боль в груди и у него по-прежнему был слегка искривлен позвоночник.

Пара переехала в дом 214 по Восточной семьдесят второй улице.

Дороти, мать Джесси, жила на Лонг Айленд в Брайт Уотерз с Уилли Томпсоном, ее четвертым мужем. Томпсон был мафиозной фигурой. Он был напрямую связан с Фрэнком Кастелло, основной фигурой в Нью-Йорке. Когда они продали дом на Лонг Айленде, Дороти позвонила Патрисии и Джесси. Она спросила, не возражают ли они, если они с Томпсоном переедут в соседний дом. Пара согласилась. Вскоре после того, как они переехали в новый дом, Томпсон умер от сердечного приступа.

После того, как они прожили в браке год, Джесси стал больше пить и кутить. Его странные отношения с матерью стали более ярко выраженными. Его мать по-прежнему контролировала трастовый фонд Джесси и выдавала ему деньги тогда и в таких количествах, в которых считала необходимым.

Обычно за обедом, прежде чем просить о деньгах, Джесси часто сначала имитировал боль, хватался за грудь, гримасничал, стонал и сутулился на своем стуле. Джесси так вел себя, чтобы его мать никогда не забывала, что она в него стреляла. Дороти всегда давала ему деньги. Когда наступали особенно сложные времена, она часто отдавала ему какие-то предметы из своей по-прежнему большой коллекции драгоценностей, чтобы он их заложил. Больше эти вещи никто



не видел. У Дороти с Джесси были сложные взаимоотношения, на грани любви и ненависти. Джесси часто разражался приступом гнева после того, как мать давала ему деньги.

На втором году совместной жизни Джесси начал встречаться с другими женшинами. Он, Дороти и Патрисия также злоупотребляли алкоголем, что лишь осложняло положение. В их доме на Восточной семьдесят второй улице бьшо четыре этажа, со столовой, гостиной и кухней на первом этаже; библиотекой и спальней на втором; двумя спальнями на третьем; и двумя спальнями на четвертом этаже.

Дороти переехала в их дом. Ее спальня расположилась на третьем этаже, прямо над библиотекой. Спальня Патрисии и Джесси также располагалась на третьем этаже, а Уильям, живущий в доме дворецкий, размещался на четвертом этаже. На четвертом этаже бьша также свободная комната, которая в конце концов стала спальней Джесси для его сексуальных утех.

Положение быстро ухудшалось с тех пор, как романы Джесси вышли на поверхность. Джесси, не предпринимавший никаких попыток для того, чтобы скрыть свои романы, однажды сказал Патрисии: "Если ты не женат - от романов не получаешь никакого удовольствия".

Джесси путался со всеми типами женщин: статистками, женщинами, ведущими светский образ жизни, уличными проститутками и магазинными клерками. В конце концов он начал приводить женщин домой, приглашать их в спальню на четвертом этаже, которая в конце концов стала его постоянной спальней.

"Он как кот, поймавший мышь, таскает сюда этих женщин", - сказала Патрисия Дороти.

Однажды вечером Джесси привел домой одну из своих любимиц, английскую проститутку и частую посетительницу его дома, которую он представил прежде, чем пошел с ней вверх по лестнице на четвертый этаж.

Он сказал: "Это моя английская подруга. Памела. Мы пойдем, сходим наверх".

Когда он поднимался вверх, его мать закричала: "Я проклинаю своего сына! Я проклинаю своего сына! О, Господи!" - и она разразилась слезами в гостиной.

В конечном итоге дело дошло до насилия и Джесси начал бить Патрисию. Однажды ночью он так сильно ее избил, что соседи вызвали полицию. Они оба бьши пьяны, когда в дверь постучали полицейские.

Джесси быстро вскочил на ноги. Он сказал полицейским: "Мы оба пили и я просто ее удерживал, чтобы она на меня не набросилась".

"Мадам, вы хотите предъявить обвинение?" - спросили полицейские у Патрисии.

"Нет, я просто хочу уехать домой к сестре". Полицейские помогли ей добраться до дома сестры.

Все, кто бьш с ней близок, уговаривали ее бросить его. Но она не могла так поступить. Несмотря ни на что, она его любила.

Джесси все больше обижался на свою мать. Он обижался на то, что она "прошляпила" его настоящее наследство из-за своих глупых поступков, таких как неуплата налогов на собственность; продажа драгоценностей за 10 центов с доллара; перевод своего портфеля акций, тщательно отобранных его отцом, стоимостью в 1 миллион долларов, в железнодорожные облигации, которые потом прогорели; и вообще его раздражало, что она бьша так эксцентрична и глупа в том, что касается денег. Его также раздражало то, как она выдавала ему его капитал. Трастовые фонды, его и брата, бьши крепко устроены. Каждый раз, когда Джесси пытался нарушить правила и запустить руки в основной капитал, ему категорически отказьтала мать и "Морган Гаранти", компания, управлявшая трастовым фондом строго в соответствии с законами и настаивавшая на четком выполнении инструкций, данных его отцом своим поверенным.

Ярость Джесси вьфосла, а с ней вместе вьфосли его пьянство и кутежи. В 1967 году Патрисия бросила пить. Она была уверена, что этим спасла свою жизнь. Однажды Джесси

[Старт] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] [40] [41] [42] [43] [44] [45] [46] [47] [48] [49] [50] [51] [52] [53] [ 54 ] [55] [56] [57] [58] [59] [60] [61] [62]