да не оставил, и, когда я вижу его адептов в толпе, мой пульс не учащается от радостного волнения.

В пятидесятые годы я по случаю был связан на Уолл-стрит с партнером, бывшим одним из первооткрывателей концепции, которую мы назвали «темп накапливаюпщхся доходов». Речь, я думаю, должна бьша бы идти не о «накоплении», а о «росте», но в последнее время этим словом, по-моему, описывается абсолютно все в этом мире. Мой друг свято верил в раступще доходы, и гласом вопиющего в пустыне он проповедовал свою веру во взаимных и пенсионных фондах. К моменту своей безвременной кончины у него была внушительная группа последователей и еще более внушительная сумма на банковском счету. И поскольку мы все получили на этом немало удовольствия и немножко денег, то и сейчас, если я вожу, что чьи-то Доходы Накапливаются симпатичным образом, у меня возникает самое теплое чувство.

Если вы откроете любой имеющийся под рукой справочник по акциям и увидите такую, скажем, строчку, то вам станет понятно, что что-то здесь происходит:

1962 1963 1964 1965 1966 19б7

0,28

0,60 0,90

1,65 3,23

6,00

Вот вам компания, чьи доходы на акцию растут от года к году и в поразительном темпе. Значит, эта компания что-то делает правильно. Данный пример - «Солитрон Дивайсиз», чьи акции продавались по Я в 1962, но уже по 275 в 1967. В 1962-м суммарная капитализация «Солитрона» была меньше $1 миллиона, а в 19б7-м ее рыночная стоимость составляла более $200 миллионов. Прибыли «Солитрона» увеличились в двадцать раз, но мнение рынка об этих прибьшях увеличило цену акций в 250 раз. Каждый, кто купил эти акции в 19б2 году и держит их до сих пор, вполне доволен. А тот, кто вложил $10000 в эти акции в мрачное время 1962 года и держал их вплоть до 1967-го, мог спокойно вернуть свои $10000 - притом, что остаток на его счету составлял бы около $2,5 миллионов. Именно так и делается богатство на бирже.

С помощью немудреной арифметики вы легко вычислите темп, с которым происходит рост доходов. Чем выше этот темп, тем больше рынок готов платить за отдельно взятую акцию. Иными словами, коэффициент, прилагаемый рынком к доходам на акцию, возрастает не только с ростом этих доходов, но и с темпами их роста. Принимая во внимание прочие обстоятельства, - чего мы пока делать не будем, - рынок заплатит за доход, растущий в темпе 30 процентов, больше, чем за 15-процентный рост, и заплатит больше за 50-процентный рост, чем за 30-процентный. А когда рынок обнаруживает 100-процентный рост, он просто сходит с ума, и все законы и правила летят ко всем чертям.

Теперь давайте попробуем решить элементарный тест. Заполните пропущенные слова:

«Чтобы разбогатеть, надо найти акции, чей рос в

очень высоком , после чего цена этих акций взлетает,

что и требовалось доказать».

Если вместо пропущенных слов вы проставили «доход» и «темп», то вы, может, и мастер решения тестов, но в данном случае вы попали пальцем в небо, поскольку вопрос бьш на засыпку, и вам надо бьшо пометить его в целом одним-единственным СЛОВОМ: «Неверно». А вот теперь, используя не более двадцати пяти слов, напишите кратенькое объяснение, почему вышеприведенный тезис неверен. Можете писать здесь:

Если вы написали «потому что отчеты показывают нам прошлые цифры, а рынок заботит будущее», или что-то в этом роде - можете вернуться в класс и продолжать занятия.

Вот вам растущие доходы на акцию трех великих «старших сестер экономического роста» - IBM, «Полароида» и «Ксерокса»:

Вот вам еще один пример:

1954 1955 1956 1957 1958 1959 I960 19б1

Брунсвик 0,11 0,25 0,68 0,79 1,19 1,83 2,20 2,56

Прекрасно выглядит, верно? Но давайте посмотрим, что происходило далыпе:

1962 1963 1964 1965

Брунсвик

1,36

0,27 0,03 Д4,21

Лестница перевернулась на 180 фадусов, а маленькое «д» в последней колонке означает «дефицит», то есть минус. «Брунсвик» прочно держал в своих руках производство пинспотгеров, то есть механизмов, выставляющих кегли в кегельбанах после каждого удара, но царивший в сфане кегельный бум таил в себе зерна собственной гибели, как и любой бум. Кегельбаны росли повсюду как фИбы, но населенный пункт, способный дать заработок одному кегельбану, не прокормит ни одного, если там же появится второй, и они примутся делить население между собой. Пинспоттеры «Брунсвика» продавались в кредит, а когда многие из заказчиков обанкротились, у «Брунсвика» на руках осталась куча бывших в употреблении пинспоттеров и огромные убытки - это и был их «накапливающийся доход» в результате. Акции «Брунсвика» умудрились слететь с 74 до 8 в одном из самых крутых падений в истории биржи. Вы можете поискать и найти примеры других компаний, каждая из которых была уникальной, находила свой золотой ключик к лестнице доходов, ведущей вверх и только вверх, а потом обрушивалась в пропасть. Акции полупроводниковой индусфии в ранние шестидесятые вели себя точно так же.

Так что после того, как некая компания, например, «Солит-рон», продемонсфировала свой рост доходов, вы можете захотеть, а можете и не захотеть купить ее акции. Но что вам хотедось бы, так это найти компанию, которая проделает то же самое в

следующие несколько лет. А ддя этого вам надо не только знать, что эта компания что-то делает правильно, но знать и то, что именно она правильно делает, и почему этот рост доходов имеет место. Доходы на акцию не растут автоматически, даже когда дела идут неплохо, а рынок в целом на подъеме. Скажем, копировальный бизнес в последнее десятилетие рсх; с лихорадочностью одержимого, однако на целом ряде акций этой индусфии можно было серьезно покалечиться. Иногда доходы на акцию могут расти в течение нескольких лет потому что бизнес может быть очень уж хорош, и никому из конкурентов пока не удалось понизить свои цены и переманить работников отдела сбыта, то есть создать конкурентную язву которая бывает столь полезна для потребителя, но столь вредна для чистой прибыли компании.

Любая компания, чьи доходы растут постоянно, или, что еще важнее, предполагают расти постоянно, в чем-то, несомненно, уникальна. Конкуренты тоже умеют читать отчеты о доходах, а жирные цифры дохода это всегда приглашение прийти и снять сливки. Значит, компания, которая в чем-то уникальна, имеет нечто, чего конкуренты пока не в состоянии взломать. И эта-то уникальность и стоит стеклянной стеной вокруг цифр чистой прибыли.

Посмофим снова на трех «старших сестер экономического роста»: «Ксерокс», «Полароид» и IBM. Масса прочего народа производит копировальные машины, но только «Ксерокс» выпускает машины, позволяющие делать копии на любой бумаге. Ксерофафию окружает мощное кольцо из более чем пяти сотен патентов, а в компаниях копировальных машин типа «Бру-нинг» или «Деннисон» наверняка едва ли не каждый босс вручает бумаги секретарше и говорит: «Отксерокопируйте вот это». «Ксерокс» стал глаголом, и он доминирует в своей офасли. А вот когда машины других компаний научатся ксерокопировать так же хорошо, как и ксероксы, то «Ксероксу» неплохо будет бытъ готовым к тому, чтобы произвести в своих лабораториях какое-нибудь новое чудо.

Целый ряд фирм делает фотокамеры, еще целый ряд компаний изготовляет фотопленку но только одна фирма - «Полароид» делает пленку которая за десять секунд выдает вам гото-

вый снимок Вокруг этой технологии тоже стеной стоят сотни патентов. IBM доминирует на компьютерном рынке, который и в целом растет очень и очень внушительно. Это не первая компания, которая стала делать компьютфы - и каждая их модель не обязательно лучше всех прочих в этой же области. То, что делает IBM уникальной компанией, - это широта ее маркетинговой компетентности. Потребителям не нужна та или иная машина; им просто нужно контролировать свой инвентарь или решать какие-то конкретные проблемы. И здесь у 1ВМ-овских специалистов по сбыту имеется широчайший и самый современный набор средств применительно к каждой конкретной проблеме, а их технический персонал всегда готов ринуться в бой.

Но не патенты и не выпускаемые товары делают компанию уникальной. Срок действия оригинальных патентов «Полароида» уже вышел, и любой, кто захотел бы выпускать полароидные снимки образца 1948 года - коричневые и тускнеющие, - имеет полное право это делать. Уникальной любую компанию делают люди: умы и таланты людей. Иногда эти люди получают патенты, иногда они создают высокую репутацию в обслуживании, но они всегда производят нечто, что нелегко скопировать всем остальным. Например, вот что нелегко скопировать у фирмы «Эйвон»: целую армию женщин, продаюпщх косметику «Эйвон» от двери к двери.

В проспектах каждой новой акции имеется параграф, который информирует нас, что преимущества данной компании вовсе невелики. Проспект - это юридический документ, написанный уолл-стритскими адвокатами, а цель этих адвокатов в данном случае - рьщать так громко, чтобы ни один инвестор впоследствии не мог пожаловаться, что его ввели в заблуждение. Абзац такого документа - в переводе с юридического языка на человеческий - сообщает примерно следующее:

«Компания получила 244 патента на свои машины «Ди-джитал Дейташмяк». Однако у Компании есть Конкуренты, значительно превосходящие Компанию своими размерами и финансовыми ресурсами. Возможности Компании поддерживать уровень своих прибылей и оставаться в деле зависят от способности ее людей опережать упомянутых Жадных Гкгантов, со-

здавать новые товары и услуги. Компания вовсе не уверена, что она сможет это делать, но всем чертям назло она будет стараться изо всех сил».

Естественно, что в тот день, когда IBM произведет более дешевую и быструю машину, чем «Диджитал Дейташмяк 600», к тому же такую, которая хорошо впишется в основную линию продукции IBM, - в тот же самый день компании «Диджитал Дейташмяк» останется только сидеть и подсчитьшать свои патенты, поскольку, если они не изобретут что-то еще, их «накапливающиеся доходы» приплыли.

Но даже если каким-то чудом вы знаете будущий темп роста доходов милой вашему сердцу компании, которую вы только что раскопали, вы все-таки понятия не имеете, как рынок будет капитализировать рост ее доходов. Иногда рынок платит цену, в двадцать раз превышающую доход на акцию, за компанию с ежегодным темпом роста доходов в 30 гфоцентов. Иногда рынок за такую же компанию платит с коэффициентом шестьдесят. А иногда рынок набрасывается на приличный темп роста с жадностью обжоры, особенно в периоды, когда облигации и прочие более консервативные ценные бумаги не кажутся привлекательной альтернативой. В другие времена эти альтернативы могут бьггь достаточно привлекательными для того, чтобы оттянуть деньги, которые пошли бы на покупку акций с приличным ростом дохода. Все зависит от психологического климата, преобладающего в данный период Конечно, всегда безопаснее покупать «накапливающиеся доходы» дешево, нежели дорого - и если вы покупаете акции по цене в восемнадцать, четырнадцать, одиннадцать раз выше дохода на акцию, то нужен очень уж промозглый юшмат, чтобы такое соотношение осталось для рынка незамеченным. Но поскольку вы никогда не оказываетесь на месте происшествия первым, то всегда обнаруживается что-то, что делает милые вашему сердцу акции дороговатыми: то конкуренция постоянно выглядывает из-за плеча, то сами акции уже успели резко подняться в цене, а то и весь рынок вдруг катится ко всем чертям.

Хорошо, но если IBM, «Ксерокс» и «Полароид» уже имеют это Нечто Уникальное, то не проще ли просто купить их и