совое положение и у клиентов больше шансов на то, что им отдадут не только первоначальный вклад, но и сумму выигрыша.
В-третьих, подобные брокеры берут на себя риски так же, как и обычные клиенты, хотя и принимая за это плату от клиентов. Вообпде это сильно напоминает продажу опционов и получение премии за купленный риск. Представьте себе типичную ситуацию, когда клиент совершает сделку, например покупает. Если брокер не покрыл эту сделку на рьшке, значит, он продал, т. е. занял короткую позицию. За исключением спрэдов, комиссионных и проскальзываний брокер стал таким же спекулянтом, как и клиент. И если рьшок пойдет не в ту сторону, то у брокера должно хватить денег и порядочности отдать выигрыш удачливому клиенту. Вот тут то большинство брокеров и исчезают с горизонта финансового рьшка. Эта история стара как сам рьшок. Прочитайте, например, книгу Эдвина Ле-февра «Воспоминания биржевого спекулянта». В ней он описал типичных телеграфных брокеров (в его времена главным средством получения информации с биржевых плопдадок был телеграф), которые устроили из рьшка казино и впоследствии все без исключения разорились. Не крою-ш;ий позицию брокер должен помнить, что рано или поздно и на него найдется клиент, который выиграет так много, что у брокера не хватит всех его активов расплатиться. Примеры из современной финансовой истории России показывают, что практически все подобные брокерские компании уже отошли в никуда или переименовались и сменили профиль, например «пересели» из фьючерсов в акции.
Когда брокерская компания берет на себя чужой риск - это означает, что она подставляет под этот риск не только свои активы, но и активы ни в чем не виноватых клиентов. Это как банк, принявший депозиты и разместивший их в плохие кредиты. Плохой отдел размепдения и риск-менеджмент убьют любой банк и уж тем более любую брокерскую компанию. Если брокер готов к тому, что его бизнес временный и его компания рано или поздно разорится, то он может себе позволить брать на себя клиентские риски.
Здесь можно услышать доводы в пользу того, что казино же не разоряются. Более того, до сих пор это один из самых доходных видов легального бизнеса, даже несмотря на высокие ставки налогообложения.
Что ж, посмотрим, насколько оправдано такое сравнение. В целом если сравнивать обычное казино и брокерскую контору, которая не кроет позиции своих клиентов, то принцип их бизнеса действительно похож. И первые и вторые играют против клиентов и заработают ровно столько, сколько денег потеряют их клиенты. Разница только в том, что казино по определению нигде не может захеджироваться. Только представьте себе ситуацию, когда в вашем казино один человек поставил крупную сумму в рулетку на черное, и вы побежали в соседнее казино также поставить ана-
логичную сумму И также на черное. Такое не только по определению невозможно (процессы выпадения чисел в рулетке случайны и независимы), но и экономически невыгодно (найдите, где в этой ситуации заработает ваше казино).
А теперь сравним денежную составляющую бизнеса брокерской конторы и казино. На примере европейской рулетки с одним зеро видно, что казино в среднем имеет доход в размере 1 долл. из 37 поставленных или 2.7% от суммы поставленных на кон активов.
Для того чтобы достичь аналогичного показателя в обслуживании клиентов на рьшке акций при спрэде 0.4%, комиссионные должны составлять не меньше 2.3%, а это около 115 долл. США за полную транзакцию или 57.5 долл. США в одну сторону. Если вы выставите своим клиентам подобный счет, что, кстати, делают многие известные брокерские компании типа Merrill Lynch, то тогда, может быть, действительно крыть таких клиентов не стоит. Вместе с тем реально посмотрите, сможете ли вы конкурировать с американскими брокерскими компаниями, например Datek (полная комиссия за вход-выход 20 долл. США).
На FOREX при плече 1:1 для достижения доходности в размере 2.7% от суммы активов брокерская компания должна выставлять спрэд на EUR/ USD в размере 240 пунктов, а на USD/CHF 460 пунктов. Понятно, что о таких спрэдах на развитых рьшках и речи не может быть, их получают лишь разве что не самые лучшие клиенты украинских и российских банков при конвертации марок в йены, например. В остальных случаях на нормальных для валютного спот-рынка суммах (5 млн долл. США) спрэды обычно составляют несколько пунктов, что почти в 200 раз меньше 2.7%. При плече 1:50, однако, рьшочные спрэды уже близки к расчетным 2.7%, составляя для EUR/USD вполне реальные 5 пунктов. А с плечом 1:100 рьшочные спрэды уже превышают 5% - просто великолепный результат. Он в 2 раза выше рулеточного показателя казино. Может быть, именно этим и можно объяснить так тщательно навешиваемую на уши постсоветским клиентам идею о суперприбыльности FOREX с плечом 1:100. И ведь правильно, торговля с таким плечом оставляет так мало шансов инвесторам, что тем впору топиться, но не дает покоя жажда денег и славы международных инвесторов-спекулянтов, вроде Джорджа Сороса.
Сравнение с казино показывает, что они неплохо живут, имея 2.7% доходность с клиентских ставок (активов) и при этом никого не кроют. Аналогично должны жить и брокеры, которые обслуживают клиентов на рьшках с плечом выше 1:50. При этом за их доходы расплачиваются клиенты. Недаром говорят, что нормальным плечом для FOREX является 1:10 (хотя очень крупные игроки, торгующие сотнями миллионов долларов зачастую даже 4-кратное плечо не превышают), а это уже не устраивает брокеров, которые при таком плече будут получать жалкие 0.54%. Однако для
того, чтобы получать такой процент дохода от активов клиента, его необязательно не крыть, принимая дополнительный риск. Для этого вполне достаточно четко исполнять свои обязанности и стремиться работать с клиентом, а не против него, ведь в этом случае активы клиента будут с большей вероятностью расти, а не обнуляться.
В то же время следует отметить существенную разницу между казино и финансовыми рынками, как минимум, в двух элементах.
Во-первых, казино ограничивают ставки клиентов некой максимальной величиной (обычно 10 фишек за одну ставку). На мировых финансовых рынках такие ограничения также бывают, но начинаются с очень больших величин, поэтому ими можно пренебрегать.
Во-вторых, в казино игра прерывается с каждым бросанием рулеточного шарика или раздачей колоды карт. На мировых финанасовых рынках позиции можно держать бесконечно долго, кроме позиций на срочных рьшках (фьючерсы и опционы имеют ограничения по срокам действия).
Так что ответ на вопросы: крыть или не крыть, а также, с каким брокером работать (который кроет или который не кроет) искать вам самим. Однако могу с уверенностью сказать лишь одно: клиент, платящий более 2% от своих активов за право совершить сделку, достоин своего брокера, как достоин своего правителя народ.
Вместе с тем следует отметить, что некроющий брокер в моих глазах олицетворяется с алчущим клиентом, который мечтает лишь о деньгах и действиями которого руководит не профессионализм, а жадность. И который за своей жадностью не видит риска банкротства и забвения.
И многие уже потеряли, и многих уже забыли...
Здесь я бы посоветовал обратиться к опыту другого сегмента финансового рынка - страхования. Страхуя, специализированная компания принимает на себя риск, получая за это определенную премию.
Если риск превышает определенные пределы, то страховая компания обращается на рынок перестрахования, уменьшая риск и прибыль. В противном случае компания рискует обанкротиться, а это уже подход не бизнесмена, а игрока. Отсюда, кстати, следует еще одно правило: чем крупнее брокер (страховой или финансовый), тем меньше при прочих равных условиях вероятность его разорения и тем больше рисков он может брать на себя.
Таким образом, один из вариантов ответа на вопрос «крыть или не крыть?» заключается в ответе «крыть», но только в том случае, если риск выше определенной величины. Брокеру останется только вычислить эту оптимальную величину риска.
Есть еще один ответ на представленный в заглавии этого пункта вопрос - крыть, но не позицию клиента, а позицию брокерской компании.