и подобно десяткам тысяч других искателей богатства, Исаак Фридлэндер подался на

Запад.

Этот крупный МОЛОДОЙ человек (говорят, что его рост был шесть футов и шесть дюймов, а вес - почти триста фунтов) родился в Германии и был привезен в Америку еще ребенком. Он вырос в Южной Каролине. Это был еще и довольно толковый молодой человек, потому что сразу же по приезде в Сан-Франциско он оценил ситуацию и понял (почти так же, как и Роуленд Мэйси), что, когда все рвутся промывать золото, есть возможность заработать деньги в других сферах, находящихся как бы в стороне. Одной из таких сфер была хлеботорговля. Золотоискатели, которые спускались с холмов, чтобы пустить по ветру свой золотой песок, были не очень озабочены высокими ценами. Фридлэндер для начала пролез в этот вид бизнеса в качестве посредника и стал медленно, но уверенно прибирать рынок к рукам.

В 1852 году, скупив всю поставку муки в Сан-Франциско, он смог увеличить цены на хлеб настолько, что стал миллионером.

Чтобы укрепить свои позиции (по крайней мере он думал, что укрепляет их), Фридлэндер построил мучные фабрики и зернохранилища. Когда между Калифорнией и Великобританией неожиданно развернулась активная торговля зерном, он стал экспортером, торговцем и производителем. Он внедрился почти во все виды операций с зерном - от производства до транспортировки. А когда выяснилось, что состояние морских перевозок из Сан Франциско в Англию не удовлетворяет его требованиям, он стал еще и корабельным магнатом. Причем ДОВОЛЬНО скоро занял в этом деле настолько сильные позиции, что мог диктовать расценки на фрахт. Как только на сцене появлялся конкурент, Фридлэндер без труда выживал его.

Но все его деньги были связаны с зерном.

И в один прекрасный день 1877 года рынок зерна рухнул.

Фридлэндер попал в очень тяжелое положение. У него оказалось слишком много яиц в ОДНОЙ корзине. Цены обернулись против него. Огромные партии зерна, которыми он располагал, стали слишком дорогими. Он не мог выполнить своих обязательств. Пирамида развалилась, и Фридлэндер был полностью разорен.

Ровно двадцать лет спустя мир узнал о еще одном коммерсанте, разорившемся на товарных операциях.

Двадцативосьмилетний Джо Лейтер, сын Леви Лейтера, одного из основателей универсального магазина «Маршалл филд» в Чикаго, вбил себе в голову, что сможет прибрать к рукам весь рынок пшеницы в стране.

Он вошел в игру осенью с миллионом долларов, принадлежавших его папаше, и все казалось ему простым и легкодостижимым. Миллион долларов может принести десять МИЛЛИОНОВ на срочных сделках. Все, что требуется, - скупать контракты до тех пор, пока ему не удастся поднять цены, а затем продавать. Разве это сложно? Поэтому в течение следующих нескольких месяцев он скупал все срочные контракты на пшеницу, какие только мог найти.

Время вроде бы было выбрано оптимально. Европа и Индия сообщали о плохих урожаях. Цены на пшеницу не могли не подняться. Удача была на его стороне, и он продолжал скупать.

Но главную ставку он делал на зиму.

Каждый, кто бывал в Чикаго зимой, по собственному опыту знает, что это верная ставка.

Зимой в Чикаго холодно. Очень холодно. И ветрено. Ветер приходит с озера Мичиган. На местном негритянском сленге этот ветер называют «ястребом», и если вы решили прогуляться ПО берегу озера, держитесь за специальные перила, потому что «ястреб» может сбросить вас в воду. И еще в Чикаго зимой много снега. Целые го.ры. Холод и ветер превращают снег в лед, и весь Чикаго становится огромной глыбой смерзшегося льда. Современные снегоочистители работают достаточно эффективно, но и сегодня, когда приходит шторм с озера, жизнь в городе замирает. А представьте себе, как все это выглядело в начале века.

В первые месяцы 1898 года казалось, что Лейтер не может проиграть. Как и следовало ожидать. Великие Озера замерзли, баржи встали на прикол до весны и доставить пшеницу в Чикаго было невозможно.

Как и следовало ожидать, цены взвились до небес.

Но, как мы помним, в товарных операциях доход одного - это убыток другого. И в этом случае прибыль Лейтера шла непосредственно из кармана Филипа Армора.

Семейным бизнесом Арморов было мясо, его упаковка и крупы. Тогда (как и сегодня) это был очень ответственный бизнес, накладывающий серьезные обязательства. Армор знал, что делает погода с ценами на пшеницу, и понимал, что ему дорого обойдется, если он будет просто сидеть в своем офисе и ждать, когда наступит оттепель. Поэтому он решил попытаться хотя бы снизить убытки. Сколько бы пшеницы ему ни удалось раздобыть - это было лучше, чем ничего. Он приказал капитанам судов, перевозящих зерно, прокладывать дорогу через замерзшие озера динамитом. Естественно, он предложил за это дополнительную плату.

Каждый корабль, дошедший до Чикаго, буквально вынимал деньги из кармана Лейтера.

Цены на пшеницу упали до менее одного доллара за бушель. Лейтеру удалось поднять их ДО 1,83 доллара. Но внезапно, как гром среди ясного неба, правительство объявило, что весенний урожай пшеницы ожидается рекордным. Лейтеру надо было вовремя вспомнить известный совет Меера Ротшильда: «Получая прибыль, никогда не разоришься». А теперь, когда цены на пшеницу падали, Лейтер остался с огромным количеством слишком дорогой пшеницы на руках. Он потерял десять миллионов долларов.

Между прочим, у этой истории есть небольшой, но довольно забавный постскриптум. Сестра Лейтера, Мэри, вышла замуж за англичанина по имени Джордж Керзон, который ко времени описываемых событий стал лордом Керзоном, вице-королем Индии. В те дни вицекороль должен был иметь собственные средства к существованию. Мэри рассчитывала, что им помогут деньги семьи, но Джо потерял большую их часть, и Керзону чуть было не пришлось отказаться от должности.

Еще одним зерновым магнатом, потерпевшим тяжелую неудачу, был Эдвард У. Кук.

Почти все называли его Нэдом. Он начинал хлопковым брокером в Мемфисе, штат Теннесси, и до шестидесятых годов работал в компании своего отца «Кук энд К» - пока не СМОГ убедить своего старика переориентироваться с хлопка на сою. Его дебютом на новом поприще была покупка двенадцати тысяч бушелей, на которой он умудрился потерять четырнадцать тысяч долларов. Однако он решил взяться за дело всерьез и, не стыдясь того, что ему уже скоро стукнет сорок, начал где только можно обучаться торговле зерном. Когда в 1967 году его отец отошел от дел, Кук вложил двенадцать миллионов долларов в постройку элеватора на берегу Миссисипи в тридцати милях к северу от Нового Орлеана. Для компании с капитаном в десять миллионов это была непосильная нагрузка, и он стал искать возможности справиться С этой проблемой.

Он нашел решение прямо в Мемфисе в лице компании «И. Л. Брюс энд К».

Эта компания, по праву заслужившая весьма скандальную известность, занималась настилкой ПОЛОВ из твердых пород дерева. Меньше десяти лет назад цена ее акций была вполне приемлемой - семнадцать долларов за акцию, но вдруг ни с того ни с сего она стала резко подниматься. Весной 1958 года за очень короткое время она подскочила до головокружительной ВЫСОТЫ в 190 долларов. В один из дней стоимость акций поднялась сразу на сто долларов. Это произошло в результате борьбы за перекупку компании, приведшей к тому, что почти все акции оказались в одних руках. Почти как в случае со «Штуц» и «Пиггли Уиггли» полстолетия назад. Но не совсем так. Во всяком случае, за три-четыре месяца цена на акции снова упала и держалась на одном уровне до 1962, года, когда «И. Л. Брюс энд К» опять попала на первые, страницы газет. Оказалось, что человек, контролировавший компанию, некто по имени И.М.Гилберт, очень срочно решил отправиться в отпуск в Бразилию. И чтобы не скучать на пляжах Ипанемы, прихватил с собой два , миллиона долларов.

Когда Кук ПОЛОЖИЛ глаз на «И. Л. Брюс энд К», она была на последнем издыхании, но все еще стоила в три раза дороже, чем «Кук энд К». И, что было совсем замечательно, у нее имелись наличные деньги. Поэтому он провернул довольно замысловатую перекупку компании, ЧТО привело К созданию компании «Кук индастриз», которую он акционировал в 1969 году.

В первый год они терпели убытки. В следующем году немного заработали - немного, но все же заработали. Еще через год затраты стали окупаться. Кук отличался нетрадиционными методами работы. Однажды он вызвал четырех сотрудников, кандидатов на повышение, и попросил каждого написать рекомендацию одному из трех других. При этом у него было ТИПИЧНО южное обаяние - оно и помогло ему в 1972 году добиться решающего перелома. Он продал русским почти сорок миллионов бушелей сои за 225 миллионов долларов. Советы и

раньше покупку зерно в Америке, но сою они купили впервые. Хотя Кук получил на этом всего-то 1 - 2%, сама сделка принесла ему известность.

Доходы «Кук индастриз» подскочили с 3,6 миллиона долларов в 1972 году до 46,2 миллиона в 1974.

Какое-то время ему не удавалось ничего напортить. За несколько месяцев цены на сою поднялись с 3,4 доллара за бушель до тринадцати. По оценкам, только на этом Кук заработал десять МИЛЛИОНОВ долларов. Кроме того, он заключил контракт на аренду элеватора, когда аренда еще стоила около десяти центов за бушель, и смог ее продать, когда стоимость аренды поднялась ДО семидесяти пяти центов.

Его прибыль ДО вычета налогов приблизилась к отметке семьдесят пять миллионов долларов.

А затем рынок зерна свернулся.

Однако, в отличие от Фридлэндера и Лейтера, Кук занимался и другими делами, включая страховку. Но тут в самый неподходящий момент большая группа экспортеров зерна была поймана на обвешивании. Участие в этом самого Кука не было доказано, чего нельзя сказать о «Кук индастриз». Так же как и о «Конти» или «Бандж». Как выяснилось, операторы элеваторов постоянно обсчитывали клиентов в пользу своих компаний и недовешивали зерно, предназначенное для отправки по морю. Кажется, даже существовали инструкции, предписывавшие при отправке в порты развитых стран недогружать до восьмой части процента от общего веса. Процент, конечно, невелик, но за несколько отправлений набегало вполне приличное количество. А при отправке в порты стран третьего мира, где оборудование для взвешивания было не слишком точным, операторы элеваторов недовешивали до 1,5%. Правительство Соединенных Штатов положило этому конец. Замешанные в деле компании отказались от сопротивления и получили все, что им причиталось. Наиболее активные участники хищений были осуждены и посажены в тюрьму.

Но законники почуяли, что пахнет жареным. На «Кук индастриз» были поданы многочисленные иски, в том числе и иск от американского правительства на сумму двадцать четыре миллиона долларов. Стоимость акций компании упала ниже половины номинала. Торговые убытки переливались через край и за три квартала достигли двадцати семи миллионов долларов. Кук был вынужден продать «И.Л. Брюс энд К». В отчаянье он попытался отыграться на срочных сделках, но потерпел убытки. Он купил новые контракты. И опять потерпел убытки. Он не СМОГ вернуть свои деньги. Яем больше он играл, тем больше проигрывал. Когда карта не идет, нужно прекращать игру. Но он не смог остановиться и продолжал играть. Никто не знает, СКОЛЬКО МИЛЛИОНОВ он потерял на срочных контрактах, но этого оказалось достаточно, чтобы ситуация стала необратимой.

В июне 1977 года Нэд Кук попросил приостановить торговлю его акциями. Он потерял королевское состояние и обанкротил свою компанию.

Рассказывают, что в тот вечер, когда об этом было сообщено, в Далласе произошел ДОВОЛЬНО любопытный телефонный разговор. Один репортер якобы позвонил миллионеру Байкеру Хаиту и спросил, что тот думает о бесславном конце Нэда Кука. Хант спросил, будет ли его ответ записан на пленку. Репортер ответил утвердительно. Тогда Хант ответил: «Я считаю, что Нэд Кук - настоящий джентльмен, и я очень сожалею о том, что с ним произошло». После ЭТОГО репортер выключил магнитофон и повторил свой вопрос. И тогда Хант якобы ответил: «Так и надо этому говнюку».

Это случилось незадолго до того, как многие стали говорить подобные вещи и о самом м-ре Хаите.

В начале семидесятых годов, перед тем как арабы выпустили из бутылки джинна мировых цен на нефть, серебро стоило около двух долларов за унцию. Понимая, что серебро является сырьем первостепенной важности как для электроники, так и для фотографии, Банкер и его брат Герберт решили, что они могли бы совместить приятное с полезным, прибрав к рукам весь рьшок серебра.

Их отец, Хант, нефтяной спекулянт и игрок, почти наверняка послужил прототипом Джока Ивинга в телесериале «Даллас». Было, правда„одно существенное отличие: старый Хант был так богат, как не снилось никому из Ивингов. И, быть может, подлее их. Он умер миллиардером в 1974 году, когда в Америке миллиардеров было не так уж много. Спустя