назад Оглавление вперед


[Старт] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] [40] [41] [42] [43] [44] [45] [46] [47] [48] [49] [50] [51] [52] [53] [54] [55] [56] [57] [58] [59] [60] [61] [62] [63] [64] [65] [66] [67] [68] [69] [70] [71] [72] [73] [74] [75] [76] [77] [78] [79] [80] [81] [82] [83] [84] [85] [86] [87] [88] [89] [90] [91] [92] [93] [94] [95] [96] [97] [98] [ 99 ] [100] [101] [102] [103] [104] [105] [106] [107] [108] [109] [110] [111] [112] [113] [114] [115] [116] [117] [118] [119] [120] [121] [122] [123] [124] [125] [126] [127] [128] [129] [130] [131] [132] [133] [134] [135] [136] [137] [138] [139] [140] [141] [142] [143] [144] [145] [146] [147] [148] [149] [150] [151] [152] [153] [154] [155] [156] [157] [158] [159] [160] [161] [162] [163] [164] [165] [166] [167] [168] [169] [170] [171] [172] [173] [174] [175] [176] [177] [178] [179] [180] [181] [182] [183] [184] [185] [186] [187] [188] [189] [190] [191] [192] [193] [194] [195] [196] [197] [198] [199] [200] [201] [202] [203] [204] [205] [206] [207] [208] [209] [210] [211] [212] [213] [214] [215] [216] [217] [218] [219] [220] [221] [222] [223] [224] [225] [226] [227] [228] [229] [230] [231] [232] [233] [234] [235] [236] [237] [238] [239] [240] [241] [242] [243] [244] [245] [246] [247] [248] [249] [250] [251] [252] [253] [254] [255] [256] [257] [258] [259] [260] [261] [262] [263] [264] [265] [266] [267] [268] [269] [270] [271] [272] [273] [274] [275] [276] [277] [278] [279] [280] [281] [282] [283] [284] [285] [286] [287] [288] [289] [290] [291] [292] [293] [294] [295] [296] [297] [298] [299] [300] [301] [302] [303] [304] [305] [306] [307] [308] [309] [310] [311] [312] [313]


99

входящих обстоятельств. Как и уровень моря, «естественные условия» имели однозначный смысл, даже при наличии бесчисленных противодействующих факторов.

Иначе говоря, различие между «общим» и «особым» случаями (как и его аналог - различие между «равновесием» и «неравновесием») не имеет отношения ни к непосредственной практической актуальности этого рода случаев для фактически существующих рыночных условий, ни к преобладанию, частоте или вероятности того, что они будут происходить. На самом деле, если речь идет о простом наблюдении, то вполне вероятно, что в центре внимания окажутся «особые случаи». Джон Стюарт Милль выразил эту идею особенно отчетливо, когда высказал мнение, что выюды экономической теории применимы только «в абстракции-», т.е. «они верны только при определенных предположениях, а именно при том, что не учитываются никакие другие причины, кроме всеобщих, - общих для всего рассматриваемого класса случаев» (МШ, 1844, р. 144-145). Маршалл, безусловно, понимал, что их применение зависит не только от этого ограничения (о котором он говорил с точки зрения «времени»), но также и от условия «при прочих равных» (Marshall, 1890, l.III, p. 36). У нас будет еще повод вернуться к этому вопросу нргже.

Чтобы выявить эти закономерности, необходимо провести, так сказать, закулисное расследование, чтобы вскрыть то, что в противном случае осталось бы скрытым. Адам Смит изложил основу этой процедуры в своем раннем эссе «Принципы, ведущие и направляющие философские исследования» (The Principles which Lead and Direct Philosophical Enquiries):

«Природа, несмотря на обширнейший опыт, который может быть обретен с помощью простого наблюдения, кажется, изобилует явлениями, которые представляются единичными и бессвязными..., выявляя невидимые цепи, которые связывают вместе все эти разрозненные предметы, [философия] старается ввести порядок в этот хаос диссонирующих и противоречивых явлений» (Smith, 1795, р. 45). Короче говоря, «равновесие», если позволить себе на время вернуться к современной терминологии, стало центральной организующей категорией, вокруг которой должна была строиться экономическая теория. Совсем не случайно, что формальное введение этой концепции в экономическую науку ассоциируется с теми самыми авторами, чьи имена тесно связаны с закладыванием основ «этой науки». Можно бьшо бы даже утверждать, это событие знаменует основание экономической теории как таковой, поскольку оно вполне четко отделяет последующую литературу от работ, анализирующих отдельные проблемы, которые доминировали до Смита и физиократов.

Цементируя эту традицию, Рикардо говорил о сосредоточении «всего своего внимания на постоянном положении вещей», которое вытекает из данных перемен, если исключить в целях общего анализа «случайные и временные отклонения» (Ricardo, 1817, р. 88). Маршалл, хотя и заменил термином «долгосрочные нормальные условия» старый термин «естественные условия», исключил из этой категории результаты,



на которые преобладающее влияние оказало сложившееся в данный момент стечение обстоятельств (Маршалл, 1993, т. 1, с. 47 Marshall, 1890, р. VII). Аналогично Дж.Б. Кларк полагал, что «естественные или нормальные» значения переменных - это те, к которым «в долгосрочной перспективе стремятся их рыночные значения» (Clark, 1899, р. 16). Джевонс (Jevons, 1871, р. 86), Вальрас (Walras, 1874-1877, р. 350), Бём-Баверк (Bohm-Bawerk, 1899, II, р. 380) и Викселль (Wicksell, 1901, I, р. 97) - все следовали тому же самому методу.

Статус «равновесия» как центра притяжения системы (эталонного случая) не только сохранялся, но и определялся в духе Смита. Главной теоретической задачей у всех этих авторов было объяснить данную ситуацию, характеризующуюся единой нормой прибьши относительно цены предложения капитала, вложенного в различные отрасли производства. Вальрас, чья аргументация довольно типична, убедительно сформулировал природу этой связи:

«Единообразие... цены чистого дохода [нормы прибыли] на рынке капитальных благ... [является тем]условием, которое управляет миром экономических интересов» (Walras, 1874-1877, р. 305). С исторической точки зрения новизна этих доводов, которые бьши разработаны в XVIII в. Смитом и физиократами, состоит не в том, что они признали возможность существования ситуаций, которые можно бьшо бы описать как «естественные», но и в том, что они связывали эти условия с результатом специфического процесса, общего для всех рыночных экономик (свободной конкуренции), и использовали их в общеэкономическом анализе рыночного общества. Ранние случаи применения аргументов «естественного порядка» бьши не более чем нормативными высказываниями о некоем существующем или возможном состоянии общества. Их авторы, безусловно, не воспользовались идеей систематических тенденций в «научных» целях даже там, где это напрашивалось. Это особенно очевидно в случае философов «естественного права», но это также верно и в отношении ранних либералов, таких, как Локк и Гоббс. Даже Юм, который, в сущности, обладал всеми блоками, из которых строилась позиция Смита, отступил назад, не сделав одного решающего шага, который привел бы его к «методу» Смита: он просто не был готов признать, что мышление на языке закономерностей, сколь бы полезным оно ни оказалось для развеивания теологических и прочих предрассудков (и, таким образом, для прогресса «человеческого понимания»), бьию чем-то большим, чем удобным и удовлетворительным способом мышления. Вопрос о том, действительно ли социальный и экономический мир управлялся такими закономерностями, настолько важный для Смита и физиократов, Юма просто не беспокоил.

Ранние нормативные значения таких понятий, как «естественные условия», «естественный порядок» и тому подобных, довольно быстро исчезли, когда эта терминология бьша взята на вооружение экономической теорией. Ничто не могло быть «хорошим» лишь в силу своей «естественности». Это, конечно же, не значит, что если теоретический анализ естественных тенденций, действующих в рыночных экономиках, завершен и результаты конкурентного процесса в абстрактном виде



вьщелены, то отдельный теоретик не может захотеть сделать некоторые выводы о «желательности» результатов (так сказать, вынести нормативное суждение). Но такие суждения не вытекают из концепции равновесия: это оценочные суждения о характеристиках результатов ее применения.

Действительно, в противоположность иногда высказывающимся взглядам, даже использование Смитом деистских аналогий и метафор в «Теории нравственных чувств», где мы читаем о Боге как создателе «великой машины вселенной» и где мы впервые сталкиваемся со знаменитой «невидимой рукой», это не более чем не имеющие отношения к существу декорации, которые окружают четко определенную теоретическую аргументацию, основанную на действии так называемого механизма «симпатии». Таким образом, как отметил У. Джонсон в первом издании Словаря Палгрейва, «путаницы между научным законом и законом этическим более не существует»; он также заметил, что «термин «нормальный» заменил старое слово «естественный»» и {в рамках} этой терминологии он должен пониматься как «нечто, обладающее определенным эмпирически наблюдаемым единообразием или регулярностью» (Palgrave, R.H.I. (ed.), 1899, p. 139).

В то время как «естественные условия» или «долгосрочные нормальные условия» представляют собой первоначальную концепцию «равновесия», использованную в экономической теории, «Основы политической экономии» Джона Стюарта Милля, по-видимому, стали источником, благодаря которому получил широкое распространение сам термин «равновесие» (хотя, как и многое другое, его также можно обнаружить в «Исследованиях» (Recherches) Курно). Более важным, однако, является тот факт, что у Милля претерпевают изменение значение и статус этой концепции. Сохраняя идею равновесия как долгосрочного состояния, Милль вводит мысль о том, что теория равновесия является, по существу, «статической». Соответствующие замечания появляются в начале четвертой книги:

«Нам предстоит еще рассмотреть экономические условия человеческого общества, подверженного изменениям,., тем самым мы дополним нашу теорию равновесия теорией движения, дополним раздел «Статика» политической экономии разделом "Динамика"» (Mill, 1848, IV.i, р. 421 Милль, 1981, т. 3, с. 7).

Поскольку Милль сохранил базовую категорию «естественных и нормальных условий», это означает, что он прибавил «статику» к списку свойств концепции равновесия. Однако по вопросу о том, бьшо ли это дополнительное свойство необходимым, единого мнения не бьшо. Этот вопрос возбудил дебаты, в которые в то или иное время (по крайней мере, до 1930-х годов) внесли свой вклад все заметные теоретики. Проблема бьша проста: тождественны ли естественные или долгосрочные нормальные условия «знаменитой фикции» стационарного или устойчивого состояния. От ответа зависело многое; утвердительный ответ ограничил бы применение концепции равновесия воображаемым стационарным обществом, в котором никто не занимается обычными повседневными делами.

[Старт] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] [40] [41] [42] [43] [44] [45] [46] [47] [48] [49] [50] [51] [52] [53] [54] [55] [56] [57] [58] [59] [60] [61] [62] [63] [64] [65] [66] [67] [68] [69] [70] [71] [72] [73] [74] [75] [76] [77] [78] [79] [80] [81] [82] [83] [84] [85] [86] [87] [88] [89] [90] [91] [92] [93] [94] [95] [96] [97] [98] [ 99 ] [100] [101] [102] [103] [104] [105] [106] [107] [108] [109] [110] [111] [112] [113] [114] [115] [116] [117] [118] [119] [120] [121] [122] [123] [124] [125] [126] [127] [128] [129] [130] [131] [132] [133] [134] [135] [136] [137] [138] [139] [140] [141] [142] [143] [144] [145] [146] [147] [148] [149] [150] [151] [152] [153] [154] [155] [156] [157] [158] [159] [160] [161] [162] [163] [164] [165] [166] [167] [168] [169] [170] [171] [172] [173] [174] [175] [176] [177] [178] [179] [180] [181] [182] [183] [184] [185] [186] [187] [188] [189] [190] [191] [192] [193] [194] [195] [196] [197] [198] [199] [200] [201] [202] [203] [204] [205] [206] [207] [208] [209] [210] [211] [212] [213] [214] [215] [216] [217] [218] [219] [220] [221] [222] [223] [224] [225] [226] [227] [228] [229] [230] [231] [232] [233] [234] [235] [236] [237] [238] [239] [240] [241] [242] [243] [244] [245] [246] [247] [248] [249] [250] [251] [252] [253] [254] [255] [256] [257] [258] [259] [260] [261] [262] [263] [264] [265] [266] [267] [268] [269] [270] [271] [272] [273] [274] [275] [276] [277] [278] [279] [280] [281] [282] [283] [284] [285] [286] [287] [288] [289] [290] [291] [292] [293] [294] [295] [296] [297] [298] [299] [300] [301] [302] [303] [304] [305] [306] [307] [308] [309] [310] [311] [312] [313]