КОНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ

Джеймс М. Бьюкенен

Constitutional Economics

James М. Buchanan

Термин «конституциональная экономическая теория» («конституциональная политическая экономия») бьш введен для обозначения и классификации специфического направления исследований и связанных с ними политических дискуссий, протекавших в 1970-е годы и позже. Предмет исследования этой теории не является новым и доселе неизвестным; можно даже утверждать, что «конституциональная экономическая теория» имеет более тесные связи с работами Адама Смита и экономистов-классиков, чем современная «неконституциональная» теория. Обе области исследования опираются на позитивный анализ, в конечном счете направленный на содействие обсуждению политических вопросов. Различие между ними состоит в уровне анализа или его контексте (setting), что, в свою очередь, подразумевает обращение к различным аудиториям.

Задача традиционного экономического анализа, маршаллианского или вальрасианского, состоит в объяснении выбора, который делают экономические субъекты, их взаимодействия, а также результатов этого взаимодействия в рамках существующей правовой, институциональной и конституциональной структуры политической общности. Нормативная аргументация строится при этом на основе критериев экономической теории благосостояния, в соответствии с которыми осуществляется оценка политических альтернатив. Исследователь экономической политики в явном или неявном виде представляет результаты проделанного анализа субъектам принятия политических решений, которые затем делают окончательный выбор из имеющихся альтернатив. Указанная роль исследователя экономической политики непосредственно (а роль теоретика - косвенно) заключается в том, чтобы давать рекомендации субъектам принятия государственных политических решений, кем бы они ни бьии.

Напротив, конституциональный экономический анализ направлен на объяснение особенностей функционирования альтернативных наборов правовых, институциональных и конституционных правил, которые накладывают ограничения на осуществление выбора и деятельность экономических и политических субъектов, правил, определяющих структуру, в рамках которой экономические и политические субъекты обычно решают проблему выбора. В этом смысле конститу-

циональная экономическая теория предусматривает более «высокий» уровень исследования, чем традиционная экономическая теория; она должна опираться на результаты, полученные как традиционной экономической теорией, так и другими субдисциплинами менее абстрактного характера. Нормативные моменты привносятся в анализ не с помощью искусственно-прямолинейных критериев эффективности, а более сложным способом. Альтернативные наборы правил должны оцениваться в некотором смысле аналогично ранжированию политических альтернатив в рамках заданной институциональной структуры, но при этом эпистемологическое содержание критериев «эффективности» становится более проясненным.

Специалист в области конституциональной экономической теории именно потому, что предметом его анализа являются альтернативные наборы правил, не может дать никаких рекомендаций политическим субъектам, функционирующим в рамках установленных правил. В этом отношении он не может с полным правом считаться представителем «политической науки». На другом уровне рассмотрения, однако, смысл его деятельности направлен на создание ориентиров для тех, кто участвует в обсуждении проектов конституционных изменений. Другими словами, специалист в области конституциональной экономической теории способен предоставлять нормативные рекомендации членам постоянно действующего конституционного совещания, в то время как специалисты в области традиционной экономической теории способны предоставлять рекомендации практикующим политикам. Фактически конституциональная экономическая теория изучает выбор ограничений в отличие от выбора в рамках ограничений. Сфера внимания профессиональных экономистов до сих пор почти исключительно ограничивалась второй из указанных проблем.

Предварительной иллюстрацией данного различия может служить пример с изучением денежно-кредитной политики. Специалист в области конституциональной экономической теории непосредственно не рассматривает вопрос о том, какая стратегия необходима для стабилизации в данных конкретных условиях - стратегия увеличения денежной массы или сдерживания ее роста. Он непосредственно занят оценкой особенностей альтернативных денежно-кредитных систем (например, систем фиксированных или произвольно определяемых темпов роста денежной массы, систем неразменных или товарных денег). Главной целью такого анализа является выбор институтов, в рамках которых функционируют политические субъекты. При этом при анализе альтернативных наборов ограничений принимается во внимание ожидаемое поведение этих субъектов.

I. КОНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ И КЛАССИЧЕСКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИЯ. Конституциональная экономическая теория имеет «родственные связи* с классической политической экономией и может рассматриваться как важный аспект общего возрождения классического подхода, особенно в том его ракурсе, который представлен в работах Адама Смита. (Другие аспек-

ты указанного возрождения, тесно связанные? с конституциональной экономической теорией и дополняющие ее, кратко освещаются в разделе III.) Одна из очевидных целей экономистов-классиков состояла в том, чтобы объяснить и понять функционирование рынков в отсутствие детального политического регулирования. В этом отнощении ортодоксальная неоклассическая экономическая теория в точности следует классической традиции. Однако базовый классический анализ проблемы функционирования рынков был лищь необходимым щагом к более глобальной цели - продемонстрировать, что именно в связи со способностью рынков функционировать с достаточной степенью эффективности при отсутствии политического вмещательства существуют мощные нормативные доводы в пользу установления конституционной структуры. Адам Смит непосредственно занимался сравнением альтернативных институциональных структур, альтернативных наборов ограничений, в рамках которых экономические субъекты осуществляют выбор. При проведении этого сравнительного анализа он прищел к необходимости моделировать особенности функционирования неполи-тизированной экономики (которой в реальности не существовало), а также особенности функционирования в высшей степени политизированной меркантилистской экономики, которую он мог непосредственно наблюдать.

Здесь нет необходимости ввязываться в спор по поводу того, действительно ли «идеи изменяют мир». Мы знаем, что экономика Великобритании была успению «деполитизирована» в конце XVIII - начале XIX в., а на основе проделанного Смитом и его сподвижниками, экономистами-классиками, анализа возникли как позитивное понимание экономического процесса, так и философские доводы в пользу конкретного экономического режима. Нормативные доводы в пользу режима laissez-faire тесно переплелись (возможно, это было неизбежным) с позитивным анализом взаимодействия субъектов в рамках конкретной структуры ограничений, по существу, описывающей «минимальное», «защищающее» или выполняющее роль «ночного сторожа» государство. Но в процессе становления экономической теории как социальной науки институциональная структура «вьтала» из сферы исследования. Даже естественная реакция против чрезмерно рьяного проведения принципов laissez-faire выразилась в терминах «провалов рынка», а не в сопоставлении институциональных систем в духе Смита. Ранняя критика рыночного порядка с социалистических позиций (как марксистская, так и немарксистская) носила почти исключительно негативный характер, всячески подчеркивая предполагаемые «провалы рьшка» в рамках оставшегося неизученным набора юридических и политических правил, при этом абсолютно игнорируя анализ альтернативных правил, введение которых было бы необходимо для исправления этих якобы имеющих место «провалов рынка». Вопросы сравнения альтернативных структур стали рассматриваться только в 20-30-х годах XX в. в рамках дискуссий об «экономическом расчете» при социализме.

Лишь спустя полстолетия после этих дебатов политическая экономия - в ее щироком понимании - постепенно возвратилась к своим