набор, и налогообложения по ставке ниже средней на те объекты, равновесное количество которых вырастет наиболее резко.

Анализ, лежащий в основе вышеприведенных утвержл.ший, достаточно несложен, и для их объяснения можно даже воспользоваться экономической интуицией. Если налоговые органы не имеют возможности ввести налоги на определенные виды товаров или деятельности, то они могут обойти запрет, повышая налоги на те объекты внутри налогооблагаемого набора, которые являются дополняющими (комплементарными) для тех, на которые нет возможности ввести налог. Аналогично, поскольку неправильная аллокация ресурсов ввиду налогообложения только ограниченного набора видов деятельности ведет к тому, что ресурсы «искусственно» переводятся из облагаемого в необлагаемый набор, то представляется правильным, что установление оптимальных ставок налогов в рамках налогооблагаемого набора требует облагать по ставке ниже средней те виды деятельности, для которых повышение налога на один процентный пункт приведет к заметному, выше среднего, оттоку ресурсов в необлагаемые виды деятельности.

Такая аргументация оказалась настолько убедительной, что некоторые экономисты поспешили отказаться от единообразия как цели налоговой политики. Однако о многих нельзя этого сказать. Принимая во внимание легкость вывода тезисов (а), (б) и (в), можно надеяться, что большинство тех, кто продолжает придерживаться теории единообразного налогообложения, исходят из соображений, внешних по отношению к выводу правила Рамсея и других подобных тезисов в литературе по оптимальному налогообложению. Дальнейшее обсуждение подтверждает это.

Чтобы отстаивать единообразное налогообложение вопреки приведенной выше логике, необходимо (на мой взгляд) постулировать, что не существует двух произвольных категорий товаров и/или видов деятельности, т.е. налогооблагаемого набора и необлагаемого набора. Напротив, необходимо предположить, что облагаемый набор не является «любым произвольным набором», а включает все товары и виды деятельности, которые обоснованно и без особых административных и регламентационных усилий могут быть обложены налогом. Тогда проблема рассматривается не как простая аналитическая головоломка, а как проблема регулирования или руководства взаимоотношениями между фискальными властями и членами общества.

Держа в голове эту цель, защитник единообразного налогообложения может поставить проблему, достаточно сильно отличающуюся от описанной выше. Он может трактовать «нарушения», с которыми он сталкивается, как решение потребителя иначе потратить деньги или изменение предпочтений рабочего относительно того, где и на кого работать. Защитник единообразного налогообложения, скорее всего, подчеркнет, что властям просто безразличны такие изменения.

При решении проблемы Рамсея вкусы и предпочтения экономических агентов берутся как данные, а государственные доходы максимизируются для заданного совокупного уровня благосостояния хозяй-

ственных агентов. В рамках дифференцированного пакета налоговых ставок, который возникает из этого упражнения, тот, кто максимизирует государственные доходы, не является безразличным к изменениям во вкусах агентов: его устраивает, если предпочтения агентов сдвигаются от низкооблагаемых к высокооблагаемым видам деятельности, и разочаровывают изменения в обратном направлении.

Примерно то же самое происходит при внедрении единообразного налогообложения. Здесь «хорошим» событием является такое изменение во вкусах, которое заставляет сокращать необлагаемые виды деятельности и расширять налогооблагаемые; «плохим» событием является обратная ситуация. Но существует и широкий спектр изменений во вкусах, который будет находиться в нейтральной зоне, т.е. будут изменяться предпочтения между товарами или видами деятельности внутри сектора, подпадающего под единообразный налог, или внутри необлагаемого сектора. В той степени, в которой власти способны распространить налогообложение на достаточно широкий ряд товаров или видов деятельности, может считаться правильным, что большинство изменений во вкусах просто ведет к изменению структуры товаров внутри налогооблагаемой группы. Этот сценарий лучше всего подходит защитникам широкого единообразного налогообложения и в то же время создает проблемы для сторонников налогообложения по правилу Рамсея (по крайней мере, если изменения во вкусах внутри облагаемого сектора являются частными и важными).

При сравнении правила налогообложения Рамсея с широко применяемой единообразной ставкой возникают и тонкие проблемы менее технического характера. При налогообложении по правилу Рамсея предполагается, что индивиды обладают стимулами перенести объект своего спроса с высокооблагаемых на низкооблагаемые товары, а мотивация рабочих состоит в перемещении своего труда с высокооблагаемых на низкооблагаемые виды деятельности. Все эти стимулы являются контрпродуктивными с общественной точки зрения. В основании формулировки проблемы неявно лежит допущение, что вкусы людей являются заданной величиной. Реальность же состоит в том, что налоговые законы изменяются редко; однажды принятые, они остаются в силе в течение долгого промежутка времени, на протяжении которого экономисты могут быть уверены, что важных изменений в параметрах вкусов и технологии не произойдет. Цель существования налоговой системы, которая будет стойкой к этим неизвестным будущим изменениям в спросе и предложении, не является капризом; она заслуживает серьезного рассмотрения.

С другой стороны, возникает вопрос, до какой степени мы хотим, чтобы наш выбор налоговых параметров зависел от таких показателей, как эластичность предложения и спроса, наше знание о которых является фрагментарным и несовершенным. Сторонники единообразного налогообложения имеют право утверждать, что их выбор не сильно зависит от знания параметров спроса и предложения. Экономическая теория уверяет нас, что доминантной силой является замещение (в том смысле, что налог на вид деятельности, при прочих равных, приведет

к сокращению этого ввда деятельности). Следовательно, существует достаточно свдьная презумпция, что расщирение охвата и снижение ставки единообразного налога уменьшит связанные с ним чистые потери (при заданной сумме поступлений). На этой основе можно построить налоговую политику, не зная точных параметров спроса и предложения и без определенной надежды получить что-то большее, чем достаточно обрывочную информацию о них в будущем. И действительно, существует почти полная уверенность, что, какими бы ни были эти параметры в настоящее время, они претерпят существенные изменения в будущем. Если предположить, что эти условия достаточно точно отразят наши нынешние и, возможно, будущие знания о соответствующих параметрах, мы должны будем склониться к принятию единообразного налогообложения, а не праввда Рамсея.

Последнее направление аргументов в пользу теории единообразного налогообложения связано с взаимодействием между соображениями равенства и эффективности при управлении налоговой политикой. Мотивации, которые объединяются под рубрикой «равенства», являются настолько многочисленными и настолько варьируют, что не стоит пытаться их здесь излагать. Но исходя из них невозможно сказать, что более справедливо облагать по более высокой ставке: те факторы производства, которые не могут быть перемещены в другие ввды активности, вди те товары, спрос на которые является менее эластичным. Установление более высокой налоговой ставки на соль, чем на сахар, только потому, что соль имеет меньшую эластичность спроса, является, по крайней мере, таким же капризом (с точки зрения равенства), как и различное налогообложение людей с разным цветом глаз.

Наконец, я полагаю, что выбор между единообразным налогообложением и правилом Рамсея может обернуться всего лишь одной из граней гораздо более широких фвдософских разногласий. Предположим такую фвдософию государства, согласно которой правительство создает законодательную и нормативную базу, в рамках которой затем свободно действует частный сектор. Согласно этой фвдософии следует одобрить власти, не заботящиеся о деятельности частных агентов, пока они соблюдают праввда. Здесь желательно создать налоговую систему, которая является стойкой к изменениям во вкусах и технологии.

С другой стороны, мы имеем фвдософию социальной инженерии, в которой детализированные показатели вкусов и технологии общества вводятся в качестве данных в процесс, с помощью которого политики выбирают такие показатели, как ставки и охват налогообложением, для максимизации некоторого показателя общественного благосостояния.

Каждая из этих фвдософии имеет свою собственную долгую историю в экономической теории. В настоящее время у каждой из них есть свои представители. Каждая из них будет обязательно отражена в литературе будущих десятвдетий. По моему мнению, будущие споры о том, как должна быть отражена концепция нейтральности налогообложения в реальных политических решениях, будут основываться на тонких различиях между методами, с помощью которых сторонники этих двух фвдософии рассматривают мир, между ролями, которыми