назад Оглавление вперед


[Старт] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] [40] [41] [42] [43] [44] [45] [46] [47] [48] [49] [50] [51] [52] [53] [54] [55] [56] [57] [58] [59] [60] [61] [62] [63] [64] [65] [66] [67] [68] [69] [70] [71] [72] [73] [74] [75] [76] [77] [78] [79] [80] [81] [82] [83] [84] [85] [86] [87] [88] [89] [90] [91] [92] [93] [94] [95] [96] [97] [98] [99] [100] [101] [102] [103] [104] [105] [106] [107] [108] [109] [110] [111] [112] [113] [114] [115] [116] [117] [118] [119] [120] [121] [122] [123] [124] [125] [126] [127] [128] [129] [130] [131] [132] [133] [134] [135] [136] [137] [138] [139] [140] [141] [142] [143] [144] [145] [146] [147] [148] [ 149 ] [150] [151] [152] [153] [154] [155] [156] [157] [158] [159] [160] [161] [162] [163] [164] [165] [166] [167] [168] [169] [170] [171] [172] [173] [174] [175] [176] [177] [178] [179] [180] [181] [182] [183] [184] [185] [186] [187] [188] [189] [190] [191] [192] [193] [194] [195] [196] [197] [198] [199] [200] [201] [202] [203] [204] [205] [206] [207] [208] [209] [210] [211] [212] [213] [214] [215] [216] [217] [218] [219] [220] [221] [222] [223] [224] [225] [226] [227] [228] [229] [230] [231] [232] [233] [234] [235] [236] [237] [238] [239] [240] [241] [242] [243] [244] [245] [246] [247] [248] [249] [250] [251] [252] [253] [254] [255] [256] [257] [258] [259] [260] [261] [262] [263] [264] [265] [266] [267] [268] [269] [270] [271] [272] [273] [274] [275] [276] [277] [278] [279] [280] [281] [282] [283] [284] [285] [286] [287] [288] [289] [290] [291] [292] [293] [294] [295] [296] [297] [298] [299] [300] [301] [302] [303] [304] [305] [306] [307] [308] [309] [310] [311] [312] [313]


149

ленность во время коммерческой экспансии XVIII в., но были воспитаны на гуманистических принципах, предписывавших им служить общественному интересу непосредственно (Рососк, 1982). Теперь они могли успокоить свою совесть тем, что, стремясь к получению выгоды, они служили общему благу косвенно.

На самом деле Адам Смит не ограничился восхвалением стремления к частной выгоде. Он также критиковал вовлеченность граждан в общественные дела. Сразу после тезиса о «невидимой руке» он написал: «Мне ни разу не приходилось слышать, чтобы много хорошего бьшо сделано теми, которые делали вид, что они ведут торговлю ради блага общества» (Smith, 1776, р. 423 Смит, 1961, с. 332). За десять лет до этого сэр Джеймс Стюарт дал интересное обоснование аналогичного неприятия участия граждан в общественных делах:

«...если бы каждый действовал в интересах общества и пренебрегал собой, то государственные деятели были бы поставлены в тупик... если бы люди не были заинтересованы, то не было бы никакой возможности управлять ими. Люди могли бы рассматривать интересы страны в разном свете, и многие могли бы объединиться в ее разрушении, пытаясь добиться ее блага» (Steuart, 1767, vol. I, p. 243-244). В дополнение к открытию новой области санкционированного и рекомендуемого поведения эти утверждения указывают на важные ограничения, которые сопровождали концепцию интереса. Для индивидуального гражданина или подданного, как и для правителя, движимое интересом действие означало первоначально действие на основе рационального расчета в любой области человеческой деятельности - политической, культурной, экономической, личной и т.д. В XVII и в начале XVIII в. такое методичное, благоразумное, движимое интересом действие выглядело значительно предпочтительнее действий, продиктованных сильными, неуправляемыми и беспорядочными страстями. В то же время интересы огромного большинства людей, находящихся вне верхних этажей власти, бьши определены более узко как экономические, материальные или «денежные» интересы, вероятно, потому, что не входящие в элиту люди считались занятыми главным образом поиском средств к существованию, не имея времени, чтобы беспокоиться о чести, славе и тому подобных вещах. Превознесение интереса даровало легитимность и престиж коммерческой и связанной с ней частной деятельности, которая ранее ранжировалась довольно низко в общественной оценке; соответственно, идеал славы эпохи Возрождения, для которого было характерно возвышение публичной сферы, принижался и развенчивался как простая уступка разрушительной страсти себялюбия (Hirschman, 1977, р. 31-42).

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРЕИМУЩЕСТВА ОБЩЕСТВЕННОГО ПОРЯДКА, ОСНОВАННОГО НА ИНТЕРЕСАХ. Идея о том, что интересы, понятые как методичное стремление к приобретению и накоплению частного богатства, должны принести многие выгоды в политической области, приняла многообразные формы. Прежде всего существовало ожидание того, что интересы позволят достигнуть на



макроуровне того, что, как предполагалось, было достигнуто на уровне индивида, - сдержать разрушительные страсти «правителей человечества». Здесь наиболее известен высказанный в начале XVIII в. тезис о том, что развитие торговли несовместимо с использованием силы в международных отношениях и должно постепенно обеспечить прочный мир. Еше более утопические надежды возлагались на роль торговли во внутренней политике: сеть интересов, тонко сотканная тысячами сделок, должна помешать правителю осуществлять свою власть грубо и безоглядно, прибегая к тому, что бьшо названо Монтескье «grands coups dautorit6» (причудами власти) и сэром Джеймсом Стюартом «капризами деспотизма». Эта мысль получила дальнейшее развитие в начале XIX в., когда сложности растущего промышленного производства наложились на сложности торговли: согласно технократической теории Сен-Симона наступало время, когда экономическая необходимость положит конец не только злоупотреблениям властью со стороны государства, но и любой власти человека над человеком, - политика должна быть заменена управлением «вещами». Как известно, это предположение бьшо принято марксизмом, предсказывавшим отмирание государства при коммунизме. Аргумент, который столетием ранее бьш вьщви-нут от имени возникающего капитализма, таким образом, обновлялся для нужд новой, антикапиталистической утопии.

Другая линия политической мысли, говоря об обществе, движимом интересами, обращает больше внимания не на ограничения, налагаемые обществом на руководителей, а на трудности управления. Как уже отмечалось, мир, где люди методично преследуют свои частные интересы, будет значительно более предсказуемым и, следовательно, более управляемым, чем мир, где граждане соперничают друг с другом ради чести и славы.

Устойчивость и отсутствие волнений, которые, как ожидалось, характеризуют страну, где люди преследуют только свои материальные интересы, занимали умы таких «изобретателей Америки», как, например, Джеймс Мэдисон и Александр Гамильтон. Огромный престиж и влиятельность концепции интереса в период основания американского государства хорошо отражены в утверждении Гамильтона:

«Самое надежное, на что может полагаться любое правительство, - это интересы человека. Это - принцип человеческой природы, на котором, чтобы быть справедливыми, должны быть основаны все политические рассуждения» (Hamilton [1784], приведено в Terence Ball, 1983, р 45).

Наконец, многие авторы, по существу, экстраполировали предполагаемые признаки личности индивидуального торговца как прототипа движимого интересами человека на общие характеристики общества, где такие торговцы преобладают. В XVIII в., возможно в результате продолжавшегося несколько пренебрежительного отношения к экономическим мотивам, торговля и «делание денег» часто описывались как по существу безвредные или «невинные» способы времяпрепровождения, в противовес несомненно более связанной с насилием или требующей больших усилий деятельности вьюших или низших классов.



Коммерция должна была привнести в жизнь «мягкие» и «изысканные» манеры. Во французском языке термин «невинный» в приложении к коммерции часто сочетался со словом «doux» (нежный, мягкий), и так называемая доктрина «doux commerce* утверждала, что коммерция является могущественной цивилизующей силой, распространяющей благоразумие, честность и другие подобные достоинства внутри торгующих обществ и между ними (Hirschman, 1977, 1982а). Только под влиянием Французской революции возникли некоторые сомнения в направленности причинной связи между коммерцией и цивилизованным обществом: пораженный столь масштабным взрывом общественного насилия, Эдмунд Верк предположил, что развитие коммерции само зависит от предшествующего наличия «хороших манер» и «цивилизации» и от того, что он назвал «естественными защитными принципами», основанными на «духе джентльменства» и «религиозном духе» (Burke, 1790, р. 115; Рососк, 1982).

НЕВИДИМАЯ РУКА. Краеугольным камнем доктрины собственного интереса стала, конечно, концепция «невидимой руки» Адама Смита. Хотя эта концепция, ограниченная экономической областью, бьша более умеренной, чем более ранние предположения о благотворных политических эффектах торговли и обмена, она вскоре стала доминирующей в научных дискуссиях. Интригующий парадокс заключался в утверждении, что общий интерес и общее благосостояние обеспечивают деятельность на основе собственных интересов бесчисленных децентрализованных агентов. Разумеется, это бьш не первый и не последний случай утверждений о тождественности, совпадении или гармонии интересов части и целого. Гоббс отстаивал абсолютную монархию на том основании, что этот способ правления приводит к тождественности интересов управляющего и управляемых; как только что отмечалось, авторы шотландского Просвещения считали тождественными общие интересы британского общества и интересы средних слоев; такое тождество между интересами одного класса и общества стало позже краеугольным камнем марксизма (тшть средних слоев, разумеется, занял пролетариат), и наконец, американская школа плюрализма в политической науке возвратилась, по существу, к описанной Смитом схеме гармонии между многими отдельными интересами и общим интересом, где индивидуальные экономические агенты Смита заменены соперничающими «группами интересов» на политической арене.

Все эти «учения о гармонии» («Harmomelehren») имеют два общих момента: «реалистичное» утверждение о том, что мы должны иметь дело с мужчинами и женщинами или с их группами в том виде, «как они действительно существуют», и попытку доказать, что можно достичь осуществимого и прогрессивного общественного порядка с этими очень несовершенными субъектами как бы за их спиной. Смесь парадоксальных идей и некоторой «алхимии», присутствующая в этих конструкциях, делает их очень привлекательными, но она также приводит, в конце концов, к их уязвимости.

[Старт] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] [40] [41] [42] [43] [44] [45] [46] [47] [48] [49] [50] [51] [52] [53] [54] [55] [56] [57] [58] [59] [60] [61] [62] [63] [64] [65] [66] [67] [68] [69] [70] [71] [72] [73] [74] [75] [76] [77] [78] [79] [80] [81] [82] [83] [84] [85] [86] [87] [88] [89] [90] [91] [92] [93] [94] [95] [96] [97] [98] [99] [100] [101] [102] [103] [104] [105] [106] [107] [108] [109] [110] [111] [112] [113] [114] [115] [116] [117] [118] [119] [120] [121] [122] [123] [124] [125] [126] [127] [128] [129] [130] [131] [132] [133] [134] [135] [136] [137] [138] [139] [140] [141] [142] [143] [144] [145] [146] [147] [148] [ 149 ] [150] [151] [152] [153] [154] [155] [156] [157] [158] [159] [160] [161] [162] [163] [164] [165] [166] [167] [168] [169] [170] [171] [172] [173] [174] [175] [176] [177] [178] [179] [180] [181] [182] [183] [184] [185] [186] [187] [188] [189] [190] [191] [192] [193] [194] [195] [196] [197] [198] [199] [200] [201] [202] [203] [204] [205] [206] [207] [208] [209] [210] [211] [212] [213] [214] [215] [216] [217] [218] [219] [220] [221] [222] [223] [224] [225] [226] [227] [228] [229] [230] [231] [232] [233] [234] [235] [236] [237] [238] [239] [240] [241] [242] [243] [244] [245] [246] [247] [248] [249] [250] [251] [252] [253] [254] [255] [256] [257] [258] [259] [260] [261] [262] [263] [264] [265] [266] [267] [268] [269] [270] [271] [272] [273] [274] [275] [276] [277] [278] [279] [280] [281] [282] [283] [284] [285] [286] [287] [288] [289] [290] [291] [292] [293] [294] [295] [296] [297] [298] [299] [300] [301] [302] [303] [304] [305] [306] [307] [308] [309] [310] [311] [312] [313]