жении более чем 25-летнего периода, когда платежи золотом были приостановлены, в кругах политэкономов, политиков, банкиров и промышленников велись очень оживленные дискуссии о том, как прекрашение платежей золотом влияет на внутренние и внешние экономические связи. С этими дискуссиями бьшо связано написание некоторых наиболее ярких страниц в истории политической экономии.

Платежи золотом бьши прекращены в феврале 1797 г. в соответствии с Чрезвычайным законом (Order in Council). Согласно тому же закону они должны были возобновиться с сохранением прежнего паритета через шесть месяцев после подписания окончательного мирного договора. В период открытых военных действий валюта бьша обесценена, долг правительства достиг огромной суммы (при этом основная часть правительственных обязательств находилась в руках финансистов Сити), а спрос военного времени на все разновидности товаров благоприятствовал появлению группы нуворишей, сколотивших огромные состояния. По наступлении мира выяснилось, что юзвращение к прежнему паритету приведет к углублению послеюенного спада, который уже наметился после Ватерлоо. Такая перспектива привела к объединению прежних заклятых врагов - землевладельцев и промышленников - против кредиторов, владельцев обязательств государственного долга, а также в целом против людей с фиксированными доходами. Поскольку размер государственного долга бьш огромен, для правительства бьшо бы естественным занять сторону должников. Однако в ю-енные годы бьша создана система, при которой правительство поддерживало на высоком уровне цены облигаций государственного долга, тем самым обеспечивая благоприятное для новых выпусков облигаций состояние финансового рынка. Данная система предусматривала выкуп облигаций долгосрочного долга и замену их текущими долговыми обязательствами. Пэскоу Гренфелл и Давид Рикардо с самого начала выступали с критикой политики правительства в сфере управления долгом. В 1816 и 1817 гг. намеченные правительством результаты были достигнуты, однако в 1818 г. этого сделать не удалось, поскольку правительство бьшо вынуждено выкупать свои долговые обязательства по высоким ценам, а выпускать новые - по низким. Тем временем соотношение суммы долгосрочных долговых обязательств к сумме текущих долговых обязательств сократилось, пресекая возможность сокращения общей суммы долга.

Возобновление платежей золотом было столь же политически обусловленной мерой, как и их прекращение. Находившиеся в оппозиции виги выступали за возобновление платежей золотом, называя правительство комитетом при Банке Англии. И действительно. Банк Англии прилагал все усилия, чтобы оправдать такое обвинение. Он пытался шантажировать правительство, угрожая прекращением поддержки правительственной политики управления долгом в случае возобновления платежей золотом. Он также угрожал, что не будет удерживать от резких действий Майера Натана Ротшильда, который бьш основным держателем государственных долговых обязательств. Однако в Кабинете министров бьши и сторонники возобновления платежей золотом; к ним

относился, к примеру, Хаскиссон, который вместе с Парнеллом, Генри Торнтоном и Фрэнсисом Хорнером подготовил в 1810 г. проект Отчета о золотом обращении (Bullion Report) и все время находился в оппозиции к интересам Сити. В меморандуме, представленном в 1816 г., он выступал за скорейщее восстановление золотого обращения; позднее, в начале 1819 г., он представил меморандум, в котором содержалось предложение восстановить золотое обращение одновременно с проведением фискальной дефляции. Чтобы рассмотреть возможности восстановления золотого обращения, правительство создало Секретный комитет, в котором быстро возобладало мнение в пользу положительного рещения этого вопроса. Во время обсуждения отчета Секретного комитета в парламенте пламенные выступления Рикардо в поддержку восстановления золотого обращения оказали существенное влияние на позицию парламентариев. В мае 1819 г. платежи золотом были возобновлены по старому паритету. Рикардо назвал это рещение «триумфом науки и истины над предрассудком и заблуждением». Несомненно, это было триумфом нового поколения банкиров Сити над старой финансовой группой, представители которой в беззаботные дни инфляционного финансирования сколотили себе состояния за счет кредитования нуждающегося в средствах правительства по процентным ставкам, которые они же и повыщали путем манипулирования денежным рынком.

После восстановления золотого обращения и возвращения к прежнему паритету все британские деловые круги испытали щок. Золотой стандарт лищился всех своих сторонников среди промышленников и финансистов. Банк Англии всегда выступал против его восстановления; тем более угрожающе звучали с его стороны обвинения в том, что правительство имело наглость разорвать сложившийся в военное время плодотворный союз с Банком, - союз, державшийся, как показал опыт, на политике «дешевых денег». Напротив, землевладельцы оказались вполне довольны. Мероприятие, которое привело к частичному обесценению их земельных активов, в то же самое время повысило реальную стоимость получаемой ими ренты. Кроме того, восстановление золотого стандарта означало также и восстановление старых ценностей в противовес произошедшему в период отказа от золотого стандарта развитию промышленности с присущими ей социальными язвами. Если золотой стандарт оказался невыгоден для промышленности, процветавшей в период бумажного обращения, сравнительная мощь Старого Порядка, олицетворяемого сельским хозяйством, смогла вновь возрасти.

Сторонники золотого обращения, выступавшие за возвращение к прежнему паритету, полагали, что дефляция очистит общество от наиболее одиозных спекулянтов, от нерадивых промышленников и в более общем смысле - от выскочек, обогатившихся на политике «дешевых денег». В то же время они считали, что золотой стандарт может привести к превращению Британии - в качестве свидетельства данной позиции мы имеем слова Хаскиссона - в главный мировой рынок драгоценных металлов. Лондон должен был стать «расчетной палатой, обслуживающей денежные операции всего мира». Таким обра-

зом, цель состояла в обеспечении интересов Нового Сити, в обретении страной статуса мирового «финансового центра и банкира», а вовсе не «мастерской мира».

Наконец, восстановление золотого обращения рассматривалось в качестве инструмента обеспечения социальной справедливости. Дефляция возвращает кредиторам, ссужавщим деньги своей стране в военный период, полную стоимость предоставленных ими средств. В глазах политиков автоматически действующий золотой стандарт выглядел как средство, освобождающее их от трудных обязанностей по управлению экономикой. Он должен был привести к возобновлению ими обычной политической деятельности, ознаменовав окончательный переход от войны к миру.

Денежная реформа во Франции имела соверщенно иной характер. Она была непосредственно направлена против Старого Режима, который, однако, понимался как чисто фискальная система, а не как порочный союз политиков и финансистов. Она привела к установлению биметаллической системы, которой была суждена долгая жизнь; эта система обеспечивала соблюдение интересов тех, чьи доходы фиксировались в серебре, - в частности, интересы мелких торговцев и лиц, живущих на заработную плату. Таким образом, французская реформа (в отличие от восстановления золотого обращения в Англии) не являлась актом четко определенного общественного выбора. Она привела к установлению более «нейтральной» системы, учитывающей нужды как третьего, так и четвертого сословий. Революционные события недавнего прошлого требовали учитывать возможность возникновения новых общественных беспорядков в случае проведения дефляционной денежной политики. Достаточно курьезно, что страна, находившаяся на грани поражения, придерживалась денежной политики, которая была намного менее дефляционной, чем денежная политика страны-победителя. В обеих странах бьши оформлены конституционные правила денежного обращения, однако союз Нового Сити и землевладельцев сделал Британию лидером по степени радикализма денежной политики. Можно сказать, что ожидания британских сторонников золотого стандарта не оправдались. Дефляция привела к росту безработицы и общественным беспорядкам. Она также вынудила британских промышленников искать рынки сбыта за рубежом, поскольку спрос на внутреннем рынке сократился. Выгоды, которые ожидали получить представители Нового Сити, действительно были ими получены, но лишь несколько десятилетий спустя. Золотой стандарт обусловил в Британии экономический рост, стимулированный экспортом, и для достижения статуса мирового «финансового центра и банкира» ей пришлось стать сначала «мастерской мира». Таким образом, механизмы, становлению которых способствовали сторонники золотого обращения, функционировали прямо противоположным образом. Однако было бы неправильно утверждать, что все сторонники золотого обращения разделяли ожидания Хаскиссона. Давид Рикардо, к примеру, считал, что восстановление золотого стандарта приведет к промышленному росту. При этом он полагал, что промышленный рост обеспечит занятость