назад Оглавление вперед


[Старт] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [ 31 ] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] [40] [41] [42] [43] [44] [45] [46] [47] [48] [49] [50] [51] [52] [53] [54] [55] [56] [57] [58] [59] [60]


31

ее заметно повышающейся дороговизны и немощности. Можно вообще считать, что женственность женской одежды сводится как материальное явление к тому, что свойствеп-ные женщинам наряды оказывают более действенное иренятствие полезному приложению сил. Это различие между мужским и женским одеянием мы отмечаем просто как характерную особенность. Теперь будет рассмотрено основание ее распространения.

Пока, стало быть, в качестве важнейшего, господствующего в одежде правила мы имеем общий принцип демонстративного расточительства. Дополнительно к этому принципу как его непосредственное следствие мы получаем в качестве второго правила иринцин демонстративной праздности. В моделировании одежды это правило приобретает форму всевозможных изобретений, призванных показать, что носящий ие занимается и, насколько это может обнаруживать одежда, не способен заниматься производительным трудом. Помимо этих двух иринципов, существует третий, едва ли обладающий меньшей обязательной силой и который придет иа ум всякому, кто как-нибудь задумается над этим предметом. Одежда должна быть не только дорогой и неудобной, она должна в то же время быть современной. До сих пор не было предложено никакого достаточно удовлетворительного объяснения явлению меняющихся фасонов. Настоятельная необходимость одеваться но последней общепризнанной моде, так же как и тот факт, что эта общенризнанная манера одеваться постоянно меняется из сезона в сезон, достаточно знакомы каждому, но теории, объясняющей эти постоянные изменения и перемены, разработано не было. Мы можем, конечно, сказать, и это будет вполне последовательно и правдоподобио, что принцип новизны - это еще одно следствие закона демонстративного расточительства. Очевидно, что если всякому наряду дозволяется служить своему назначению лишь короткое время и если в настоящем сезоне больше ие используется, не нереносится из прошлого сезона никакое одеяние, то расточительные расходы иа одежду сильно возрастают. Все это хорошо, однако пока мы рассмотрели лишь негативные стороны. Учтя эти обстоятельства, мы практически имеем основание сказать лишь то, что правило демонстративного расточения осуществляет надзор и контроль во всех вопросах, связанных с одеждой, так что всякое изменение в фасонах должно подчиняться требованию расточительности; оно вставля-

ет нерешенным вонрос, касающийся мотива возникновения перемен в преобладающих стилях одежды и их ири-знайия, ие объясняя также, почему в настоящее время сообразность с данным стилем является, как мы знаем,, столь обязательной.

За объяснительным иринцином, способным послужить мотивом для выдумки и иововведения в модах, нам придется обратиться к первобытному, неэкономическому мотиву, положившему начало одеянию, - мотиву украшения. Не вдаваясь в иространное обсуждение того, как и почему при направляющем действии закона дорогостоимости заявляет о себе этот мотив, можно утверждать, что, вообще говоря, каждое последующее нововведение в модах является попыткой предоставить взору что-то по виду более приемлемое для нашего чувства формы н цвета ил» более эффективное, чем то, что заменяется. Изменяющийся стиль одежды - выражение неустанного поиска чего-то, что польстит нашему эстетическому ощущению; однако поскольку каждое нововведение подвергается отбору, производимому нормой демонстративного расточения, то-диапазон, в котором может иметь место нововведение, несколько ограничен. Нововведение должно быть не только-более красиво или чаще, наверное, менее ненриятно, чем то, что оио заменяет, ио оио должно также подходить иод. общепринятую норму дорогостоимости.

С первого взгляда могло бы показаться, что результатом такой непрестанной борьбы за достижение красоты в одежде должно бы быть иостепенное приближение к художественному совершенству. Мы могли бы естественным образом ожидать, что в модах должна проявиться заметная тенденция в нанравлении какого-либо одного-или нескольких видов одеяния, более других подходящих людям; и мы могли бы даже ощутить, что у пас есть реальная ночва для надежды, что сегодня, после всех усилий и всей изобретательности, столько лет затрачиваемых на одежду, моды должны бы были достичь относительного совершенства и ностоянства, вплотную приближаясь к разумному художественному идеалу. Однако дело обстоит иначе. Действительно, было бы очень неосмотрительно-утверждать, что современная манера одеваться более идет-к .лицу, чем манера одеваться десять лет назад, или двадцать, или пятьдесят, или сто лет назад. С другой стороны, не вызывает никаких возражений утверждение, что модная манера одеваться две тысячи лет назад более идет к;



лицу, чем самые сложные и трудоемкие сооружения из одежды в наши дни.

Значит, только что предложенное толкование явления моды не объясняет всего, и нам придется разбираться дальше. Хорошо известно, что определенные, относительно устойчивые стили и виды одежды выработались в различных частях света, как, например, среди японцев, китайцев и других восточных народов; аналогично - среди греков, римлян и других восточных народов древнего мира; так же как в поздние времена и среди сельского населения почти в каждой европейской стране. Эти национальные, или народные, костюмы, как признается компетентными ценителями, являются более художественными, больше идут к лицу, чем современное цивилизованное одеяние непостоянных стилей. В то же время они являются, обычно по крайней мере, явно менее расточительными; .другими словами, в их структуре легче обнаруживаются элементы, отличные от расходования напоказ.

Такие относительно постоянные костюмы распространены обычно в небольших районах, имеющих довольно точные границы, и незаметно и ностененно видоизменяются от места к месту. В каждом случае они вырабатывались народами или классами, которые беднее нас, и они •особенно свойственны странам, местностям и временам, где и когда население, или но крайней мере тот слой населения, к которому принадлежит рассматриваемый костюм, является относптельно однородным, устойчивым по составу и оседлым. Другими словами, в тех условиях, где норма демонстративного расточительства заявляет о себе менее властно, чем в больших современных городах с вы-сокой культурой, относительно подвижное и богатое насе--ление которых задает сегодня тон в вопросах моды, - там вырабатываются постоянные стили одежды, которые будут выдерживать испытание временем. Страны и классы, которые таким образом выработали фиксированные, от-личающиеся художественным исполнением стили в одежде, находились в таких обстоятельствах, что денежное соперничество в их среде происходило не в демонстративном материальном потреблении, а в демонстративной праздности. Таким образом, будет, вообн];е говоря, справедливым утверждение, что моды наименее постоянны, меньше всего идут к лицу в тех общностях, где, как у нас, наиболее властно заявляет о себе принцип демонстративного материального расточения. Все это свидетельствует об

антагонизме между художественным мастерством в одеянии и высокой стоимостью. Фактически правило демонстративного расточительства несовместимо с требованием,, чтобы одежда была красивой или шла к лицу. И этот антагонизм раскрывает источник непрестанных перемен в моде, которые не могут быть объяснены ни одним только каноном красоты, ни одним каноном дорогостоимости.

Критерий почтенности требует, чтобы в одежде было-видно расточительное расходование, однако природному вкусу всякая расточительность противна. Уже говорилось о психологическом законе, по которому все люди - а женщины, быть может, даже в большей стеиепи - не терняг бесполезности усилий или расходов - так и природа, как кем-то было сказано, пе терпит пустоты. Однако принцип демонстративного расточительства требует явно бесполезных расходов; и получающаяся в результате демонстративная дороговизна одежды, следовательно, но существу безобразна. Отсюда мы находим, что ири всяких нововведениях в одежде в каждой добавляющейся или измененной детали-стремление избежать немедленного приговора обнаружением какой-нибудь показной цели; и в то же время находим, что требование демонстративного расточения пе объясняет тенденции этих нововведений-стать чем-либо большим, чем так или иначе бросающиеся-в глаза претензии. Даже в своих самых вольных проявлениях мода если и уходит, то редко от симуляции какой-нибудь показной пользы. Мнимая полезность модных деталей одежды является, однако, столь очевидным притворством, а их фактическая бесполезность вскоре заставляег нас так прямо обратить на себя внимание, что становится нестерпимой, и тогда мы прибегаем к новому стилю. Однако новый стиль должен подчиниться требованию почтенной расточительности и беспо.тезности, которая становится вскоре так же ненавистна, как бесполезность стиля-предшественника. И тогда единственное средство, которое-дозволяется нам законом расточения, - искать выход в каком-нибудь новом, равно бесполезном и несостоятельном сооружении. Отсюда идет неотъемлемая уродливость модной одежды и ее беспрестанное изменение.

Объяснив таким образом явление меняющихся мод, дальше следует привести истолкование в соответствии о фактами повседневной жизни. Среди таких повседневных фактов - широко известное пристрастие, которое все люди питают к стилям, модным в любой конкретный моменр



времени. Новый стиль входит в моду и в течение сезона продолжает пользоваться популярностью, и, по крайней мере пока он в новинку, люди почти все без исключения находят новый стиль привлекательным. Преобладающая мода восиринимается как красивая. Отчасти потому, что •она приносит разнообразие, отличаясь от того, что ей иред-•шествовало, отчасти потому, что она создает репутацию. Как указано в прошлой главе, наши вкусы до некоторой степени формируются каноном почтенности, поэтому под •его руководствол! что угодно будет приниматься как приличествующее до той поры, пока не исчезнет новизна или пока гарантия репутации не перейдет к новой, еще не изведанной конструкции, служащей тому же общему назначению. То, что якобы красота или «очарование» стилей, модных в какое-то онределенное время, - красота всего лишь преходящая и ненодлинная, подтверждается тем фактом, что ни один из многочисленных меняющихся фасонов не выдержит испытания временем. Рассматрива-ясь в персиектпве лет пяти или более, лучшие из наших фасонов, если не вызывают у нас отвращения своим видом, то поражают нас своей нелепостью. Наша преходящая привязаипость ко всему чему бы то ни было самому •новому покоится па основаниях, отличных от эстетических, и длится лпшь до тех нор, пока наше неизменное эстетическое чувство не заявит со временем свои права и не отвергнет это самое новое неудобоваримое изобретение.

Нужно известное время, чтобы развилось эстетическое отвращение, при этом продолжительность требующегося для такого процесса времени в каждом отдельном случае •находится в обратной зависимости от степени присущей -рассматриваемому стилю одиозности. На этот раз связь между одиозностью и неустойчивостью в модах дает основание для вывода о том, что, чем скорее сменяют друг друга стили одежды, тем они противнее здравому вкусу. Предполагается, следовательно, что, чем дальше стоит •общество, особенно богатые классы общества, но росту богатства и подвижности, а такне ио диапазону социальных контактов, тем более властно будет утверждаться закон демонстративного расточения в вопросах одежды, тем сильнее будет тенденция канона денежной благопристойности подчинять себе чувство красоты или завладевать им, тем скорее будут смещаться и изменяться моды и тем нелепее и нестерпимее будут меняющиеся стили, входящие s3 моду один вслед за другим.

В теории одежды остается обсудить еще по меньшей мере один момент. Большая часть сказанного применима как к мужской одежде, так и к одежде женщин; хотя в нынешние времена это почти во всех моментах применимо с больше!"! силой к одежде женщин. Однако в одном вопросе одежда яенщин существенно отличается от одежды мужчин. В женской одежде присутствует явно более настоятельное требование в отношении таких черт, которые свидетельствуют об освобожденности женщин от всякого заурядного производительного занятия или о неспо--собности к таковому. Такое характерное свойство женского одеяния представляет собой интерес, не только делая более совершенной теорию одежды, но и подтверждая сказанное ранее об экономическом положении женщины в прошлом и настоящем.

Как было видно при обсуждении статуса женщины иод рубриками подставная праздность и подставное потребление, в ходе экономического развития обязанностью женщины стало потреблять подставным образом за главу семейства, и ее одеяние подчиняется этой цели. В результате явно производительный труд стал в особой степени унизителен для почтенной женщины, и поэтому при моделировании женской одежды должны прилагаться особые старания создать у зрителя впечатление (часто, нужно признать, ложное), что носящая данную одежду не занимается и пе мояет привычным для нее образом заниматься полезной работой. Приличие требует от уважаемых женщин последовательного воздержания от полезной работы и последовательной демонстративной нраздности - в большей мере, чем от мунчин тех же слоев общества. Нам действует на нервы од1!а только мысль о том, что какая-либо благовоспитанная женщина но необходимости зарабатывает себе на жизнь полезным трудом. Это не «женская сфера». Сфера женщины - хлопоты но дому, который она долнчна «делать красивым», сама являясь его «глав!1ым украшением». Ведь не говорят повсеместно о главе семейства как об украшении дома. Эта особенность, взятая в сочетании с тем фактом, что приличие требует от женщи!! пеослабиого впимапия к тому, чтобы в их одежде и в прочих атрибутах была выставлена напоказ их дорогостоимость, служит иодкреилепием нравильпости того взгляда, 1оторый рассматривался ранее. Наша социальная система в силу того, что она происходит от патриархального уклада прошлого, отводит женщине особую

[Старт] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [ 31 ] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] [40] [41] [42] [43] [44] [45] [46] [47] [48] [49] [50] [51] [52] [53] [54] [55] [56] [57] [58] [59] [60]