нополистические тенденции, предприятия перекладывали свои издержки на потребителя. Одновременно профсоюзы стремились поддержать покупательную способность работников, требуя повышения заработной платы. Более того, профсоюзы часто стремились предвосхитить будущее повышение заработной платы. Вследствие этого к монетаристской политике вернулась ее прежняя роль".

Президент Никсон (1969-1974 гг.) пытался сначала справиться с инфляцией классическими способами ужесточения денежной и бюджетной политики. Результатом последней стало резкое замедление деловой активности, которое привело к рецессии 1970 г. Инфляция, тем не менее, не снизилась. Цены и безработица увеличивались одновременно: таким образом, на свет появился феномен стагфляции.

Тщетность методов экономического управления, применяемых после второй мировой войны, становилась все более очевидной, и это привело президента Никсона к провозглашению 15 августа 1971 г. новой политики. Он принял меры международного характера, приостановив конвертируемость доллара в золото, для того чтобы восстановить равновесие платежного баланса США, а также усилить гибкость и эффективность внутренней монетарной и бюджетной политики. Затем в целях уменьшения инфляции он установил контроль за ценами и заработной платой. Однако эти меры оказались бесполезными. Политика роста, выдержанная в кейнсианском духе, безусловно располагала макроэкономическим инструментарием, способным вывести экономику из стадии стагнации, обеспечить полную занятость и развитие, но она была не способна противостоять долгосрочному воздействию инфляции. Вот почему на некоторое время было необходимо прибегнуть к классическим дефляционным мероприятиям, которые неизбежно вели к росту безработицы. Однако изменения, произошедшие на институциональном уровне и в менталитете, препятствовали дальнейшему развитию дефляционной политики. Хаотическое состояние усугубилось влиянием внешнего шока, вызванного последствиями нефтяного кризиса.

ПРИЧИНЫ УМЕРЕННОГО ХАРАКТЕРА РЕЦЕССИИ В ПЕРИОД С 1945 ПО 1973 г.

Существенный потенциал предложения, имевший место на Западе в 1945 г. и достигший впоследствии впечатляющего уровня, мог одновременно привести к особенно дестабилизирующим последствиям для мировой экономики. В действительности этого не произошло в первую очередь из-за значительного расширения потребления и институхщональных рамок, способных поддержать такое развитие.

Первое автономное стимулирование спроса было вызвано послевоенной реконструкцией и восстановлением. Конечно, эти запросы больше всего ощущались в Европе и Японии, но они также существовали и в США. Автономный характер этого стимулирования постепенно утратил свою силу к началу 50-х годов. Балансовая стоимость инвестиций потеряла свое значение как составляющая спроса, влияющая на общее развитие. С другой стороны, она приобрела большее значение для некоторых специфических отраслей промышленности и торговли и может быть рассмотрена как основной дестабилизирующий фактор конъюнктурыО*. Сектор средств производства испытал аналогичное развитие. В 50-х годах появились первые признаки, указывающие на избыточные мощности в угледобывающей и металлургической отраслях, судостроении и лесном комплексе. С этого момента балансовая стоимость инвестиций в оборудование в данных отраслях перестала вносить важный вклад в общее экономическое развитие и стала в большей степени зависеть от текущих ожиданий объемов продаж и размеров прибылиз. В этом

Растущую важность балансовой стоимости инвестиций в период процветания после войны подверг сомнению Р.А. Гордой (R.A. Gordon), особенно, что касалось США (Gordon RA. US Economy).

отношении можно сказать, что ситуация в области инвестиций после войны усилила экономическую нестабильность. Эти дестабилизирующие последствия все же были компенсированы в целой группе секторов промышленности и услуг, где существовал мощный автономный спрос на оборудование. Данное обстоятельство преимущественно и способствовало появлению после войны общества потребления: инвестирование стимулировало экономический рост и стабильность конъюнктуры, так как предприятия этих отраслей продолжали инвестировать и в период спада. Помимо автономного спроса, в процесс стабилизации экономического роста в 50-х и 60-х годах внесли свой вклад и факторы психологического характера. Люндберг (Lundberg) выявил решающую роль поведения руководителей предприятий. Ожидая продолжения роста, они, как правило, не свертывали свои инвестиционные программы, даже когда составляющие спроса, прежде всего экспорт, испытывали временные трудности. Ожиданию продолжения роста гарантировало, что население смогло бы удержать уровень потребления, несмотря на временное снижение реальных доходов.

Тем не менее, основной фактор, лежавший в основе постоянного давления на послевоенный спрос, имел институциональный характер. Различные меры, принятые правительствами западных стран, привели к созданию сети экономических и социальных институтов, призванных гарантировать большую стабильность экономики. Эта система следила за тем, чтобы "соскальзывание" в одной из категорий общих расходов не распространялось на другие, и, как следствие, общий спрос удерживался бы на высоком уровне. В международном измерении особое внимание концентрировалось на кооперации в целях развития мировой торговли. Вот почему после войны оборот последней на Западе испытывал небывалый (можно сказать, непрерывный) подъем. В измерении внутреннем главным изменением институционального порядка стало расширение системы социальной защиты. Главное значение придавалось встроенным в эту систему автоматическим стабилизаторам, а также прогрессивному налогообложению. Они способствовали стабилизации доходов и, соответственно, поддерживанию относительно высокого уровня потребления вне зависимости от периодических рецессии. Другим существенным элементом стало значительное увеличение доли государственных расходов в общей совокупности внутренних расходов. Таким образом, большая доля потребительских расходов не зависела от изменений на рынке. Помимо этого, поскольку рост государственных расходов в форме субсидий и инвестиций в инфраструктуры был направлен на обеспечение развития общества потребления, он также способствовал регулярности экономического роста. Блестящей иллюстрацией этого служит постоянная забота правительств о достижении полной занятости. В результате в 50-х годах темпы безработицы в Западной Европе достигали лишь 2,9% активного населения, а в 60-х- 1,5%*. Эти данные разительно контрастируют с цифрами предшествующего периода (за 1940 г.) и подчеркивают большой вклад послевоенной политики правительств по обеспечению занятости в обеспечение стабилизации конъюнктуры 50-х и 60-х годов (табл. 6).

Последним элементом институционального порядка, который помог стабилизировать функционирование экономики, стало дискретное применение правительствами антициклических мер кейнсианского духа. Правительства регулярно прибегали к интервенциям, чтобы компенсировать всякую слабость спроса. Напротив, они старались погасить избыточный спрос, когда он становился угрозой для платежного баланса или рынка труда. В межвоенное время правительства также регулярно вмешивались в экономическое развитие, но обычно вместо смягчения

"* Темпы безработицы в США и Канаде были более высокими по сравнению с Западной Европой и Японией. ЗЙго в значительной мере определялось умерюнной политикой правительства Эйзенхауэра и успехом теории кривой Филлипса.

Таблица 6. Безработица в некоторых индустриальных государствах (в процентном соотношении, годовые темпы активного населения за десятилетний период)

Источники: Европа: Maddison А. Performance in Europe. P. 452, 479; США и Япония: 1920-1960: Maddison А. Growth in the West, Appendix; 1960-1970 гг.: CornwallJ. Modern Capitalism. P. 206; другие страны: OCDE, Statistiques retrospectives, 1960-1982.

конъюнктуры это приводило к усилению ее влияния*. Положение о том, что правительства, изменяя институциональные рамки и предпринимая специфические кратковременные меры, сыграли главную роль в стабилизации конъюнктурных циклов, не означает, что можно игнорировать влияние на экономику рыночных факторов. Тенденция к чрезмерному и кумулятивному реагированию рынка на внешнее развитие сохранилась. Правительства учли это и теперь предпринимали лишь индикативные меры, чтобы постараться вывести экономику из состояния летаргии, позволяя рыночным силам завершить начатое дело. Когда же появлялись признаки насыщения рынка в качестве прелюдии к наступлению фазы низкой конъюнктуры, правительства играли только консолидирующую роль, цель которой заключалась в том, чтобы эффективно защитить платежный баланс*".

В принципе, влияние рыночной системы на конъюнктурные изменения измерялось анализом степени синхронизации таких циклов. Работы, стремящиеся доказать существование кои ьюнктурного цикла в мировом масштабе, базируются на двух периодах, в течение которых господствовала рыночная система: 1854-1938* и 1897-1959 гг.* Эти исследования дают позитивные результаты, показывающие, что США сыграли роль предшественника в период между двух войн. Накануне 1914 г. США быстрее других стран, опередив, в частности, Великобританию, достигли вершины конъюнктурного цикла. В это время американский импорт, как представляется, стал доминирующей переменной. Уменьшение последнего приводило к сокращению британского экспорта, которого, как правило, было достаточно, чтобы Великобритания оказалась в стадии рецессии. Однако между двумя войнами импорт, как представляется, перестал быть решающей переменной, его роль взяла на себя вся американская экономика. Поговорка, по которой, "когда Америка кашляет, остальной мир страдает пневмонией", сохранила актуальность. Действовала ли рыночная экономика на Западе после 1945 г. с достаточной эффективностью, чтобы подкрепить гипотезу о существовании мирового конъюнктурного цикла? Иными словами, имели ли послевоенные циклы роста специфически международный характер?