назад Оглавление вперед


[Старт] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] [40] [41] [42] [43] [44] [45] [46] [47] [48] [49] [ 50 ] [51] [52] [53] [54] [55] [56] [57] [58] [59] [60] [61]


50

-Да что выговорите! - сказала председатель комитета. - В вашем распоряжении были лучшие экономические умы в мире. У вас были возможности для экономической войны. У вас должны были возникнуть какие-то догадки о том, что происходит, какое-то предчувствие финансовой и фискальной угрозы, которая надвигалась на нас! Разве президент не получал отчеты о состоянии дел? Разве он не получал какие-нибудь предупреждения?

-Да, конечно, к нему еженедельно поступали доклады «о состоянии дел», - сказал, наконец, один из свидетелей.

-Так, хорошо. Теперь наметилось хоть какое-то продвижение. Давайте посмотрим эти доклады. Принесите их сюда.

В течение следующих нескольких недель группа членов элитного комитета корпела над стопками докладов о состоянии дел и относящихся к теме докладных записок, сообщений по электронной почте и других подобранных несекретных документов, которые регулярно проходили через Овальный кабинет или около него. Белый дом решил «погрязнуть» в бумагах и сохранил все - от расписок в получении пиццы до бухгалтерских балансов.

Наконец, в один прекрасный день, кто-то из членов группы воскликнул:

-Эврика! Посмотрите на эту штуковину!

На следующий день, рано утром, когда возобновились слушания за закрытыми дверями, председатель громко постучала по своему микрофону и подняла в руках некий доклад, чтобы все могли его увидеть.

-Эврика! Посмотрите на эту штуковину! - объявила она. - Она называется «Опасности кризиса».

-Что бы это могло быть? - спросила она риторически. - Очевидно, это некий пространный доклад, подготовленный для чиновников Белого дома высшего ранга, датированный за месяц до того, как паника перешла в худшую стадию. Он был согласован с Внутренним советом и, по-видимому, основывался на данных от разных агентств. Действительно, здесь на первой странице цитируются источники как Экономического совета при Президенте, так и министерства финансов и торговли, а также ЦРУ. Он дает читателю подробное, пункт за пунктом, описание развития некоего кризиса, который, по какой-то иронии, весьма напоминает тот, что мы переживаем сегодня. В нем есть графики и таблицы, которые выглядят так, словно они вырезаны из сегодняшних газет... или ксерокопированы из сценария старого фильма ужасов. В нем есть конкретные предписания, как бороться с

этими ужасами, предписания, которые, очевидно, никогда не выполнялись. Неясно, кому он был послан. Не названы и имена авторов. И вот, в третий - нет, в четвертый -- раз за мою долгую службу на этом посту, я спрашиваю, кто и когда прочел этот документ? Кто знал, что надвигается этот кризис, и когда они поняли это?

Следующим свидетелем был некий штатный сотрудник Белого дома, который организовывал совещания в Овальном кабинете. Он отвечал на вопросы сенатора очень взвешенно, пожалуй, даже слишком взвешенно.

Но сенатор имела все задатки опытного следователя. Давным-давно она поняла, как почувствовать, когда свидетель и.пи политик говорит одно, а думает совсем другое. Неизменно они останавливаются на лишнюю секунду между предложениями или же вплетают в ответ заранее подготовленные фразы, чтобы заполнить запинки в ответах, возникающие в то время, как их мысли скачут явно по какой-то другой дороге Все эти тонкие намеки предательски выдавали состояние допрашиваемых. Поэтому сенатор продолжала копать все глубже.

-Читал ли этот доклад секретарь Казначейства?

-Это все зависит от...

-Просто ответьте «да», «нет» или «не знаю». -Да.

-Какова была его реакция?

По мере продолжения допроса, младший штатный сотрудник, которому казалось, что уж он-то заслуживает доверия, поскольку именно он обнаружил этот доклад, вышел в коридор и позвонил по сотовому телефону.

На следующее утро выдержки из доклада «Опасности кризиса» были помещены на первой странице газеты «Washington Post», а на следующий день полный текст был напечатан в «Wall Street Journab> в «New York Times».

Линда Дэдини открыла «Journal», как обычно, немного потрепанный собакой, и прочитала статью, текст который показался ей странно знакомым. Она перевернула страницу и удивилась еще больше, увидев график, почти тождественный с тем, в котором сопоставлялись графики изменения индекса Dow за 1929-1932 гг. и в начале 2000-х гг. Она сразу же позвонила Тамаре, чтобы предупредить ее.

-Да, я видела ее вчера в «Post», - ответила Тамара, не зная, смеяться ли ей или плакать. - Они, очевидно, вырезали куски из «Выгоды от кризиса» и затем скомбинировали их с материалами из других источников. А потом они, по-видимому, передали это президенту. Но



они вырезали все рассуждения о «последствиях» из сценария Б и отставили только последствия из сценария А. Они убрали всю надежду и оставили только мрак. Затем добавили свои собственные рекомендации по политике, переделав все «не делай» из сценария Б в «сделай это»! Я точно знаю, как они все это проделали! Я привыкла видеть все это еще во время моей работы в Harris.

-Ага! Теперь я понимаю, - сказала Линда. - Это было целенаправленное усилие, чтобы напугать президента и побудить его ввязаться в войну с кризисом.

-Нет. Я думаю, что на самом деле этот документ представляет собой нечто, изготовленное по запросу самого президента или секретаря Казначейства, чтобы помочь им выкрутить руки председателю Федерального резерва и получить его поддержку в осуществлении их злосчастного плана «спасения» рынка акций. Я просто предполагаю. Но сейчас это уже не имеет значения. Главное то, что кто-то собирается заставить Конгресс пойти по другому пути до того, как станет слишком поздно. Они должны бросить эту игру в поиски виноватых и сосредоточиться на том, о чем они обязаны были беспокоиться - на восстановлении.

Общие корни

Сейчас Линда очень активно соприкасалась с экономическими событиями. Ее спонтанные лекции о принципах физики были настолько хорошо приняты персоналом CECAR, что однажды они пригласили ее поговорить с группой. Они не стали уточнять тему. «Просто придите и проведите с нами небольшую беседу минут на 15 о том, что придет в голову,» -- сказали они.

Тем не менее она отнеслась к приглашению очень серьезно. По мере усугубления трудностей на финансовьгх рынках, CECAR выросла из небольшой группы с полудюжиной исследователей в мощную вашингтонскую мыслительную магпину, привлекающую самые талантливые умы из растущих рядов новьгх безработных Уолл-Стрит. Этот комитет переехал в более обширное помещение близ Арлингтона. На ее «небольшую беседу» должно было прийти свыше 60 человек, поэтому она тщательно подготовила свою презентацию. В аудитории CECAR она провела ее с удивившей всех страстью.

Величайшей нераскрытой тайной, все еще стоящей перед нами, является вопрос о том, как и почему в нашу постэйнштейновскую

эпоху большинство американцев поверило - и все еще верит - в «абсолютные истины» нашего времени, а именно: Что технологическая революция абсолютно гарантировала экономическое процветание.

Что коллапс в масштабе таких компаний, как Етоп или WorldCom, был абсолютно невозможен.

Что падение рынка акций по типу кризиса 1929-1932 гг. было абсолютно немыслимо.

Однако к настоящему времени многие из этих абсолютных истин не менее абсолютно разбиты. И сейчас наблюдается большой спрос на относительные истины, слова относительной мудрости, которые могут заменить старые истины.

И все же многие никак не могут избавиться от своих старых привычек и по-прежнему ищут абсолютные ответы...

Среди тех, кого удивила ее страстность, находился и ее отец. Она всегда была для него его «маленькой высокой застеггчивой девочкой». Он решил использовать ту же тему в своей следующей речи.

Через неделю состоялись новые слушания - на этот раз они проходили в Белом доме и были открыты для широкой публики. Зрители заполнили галереи, чтобы стать свидетелями спектакля. Повсюду были установлены камеры для вещания в Интернете и по кабельному телевидению. Несмотря на частое использование технического жаргона, записи слушаний были в Интернете самыми популярными темами, после порнографии и музыки.

В зале для слушаний было полно торжественных лиц. Джонстон, один из главных свидетелей, в своем выступлении сказал следующее.

Большинство американцев хотят получить абсолютное прощение долгов. Или им хочется абсолютного окончания кризиса. Однако в мире нет ничего абсолютного. Все относительно. Сейчас у всех на уме продажи на рынке акций. Всеми, наконец, признано, что мы не можем остановить их. Они должны идти своим путем. Но это поднимает новый, очень насущный вопрос. Все ли покупки - это белое, и все ли продажи - однозначно черные? Или имеются разные оттенки и того и другого с очень разными последствиями? Мы твердо верим в последнее и в то, что нам следует поглубже разобраться в этих последствиях. Как раз сейчас неразумные продавцы в США и за границей распродают по дешевке все, независимо от реальной стоимости продаваемого.



Они с мстительным чувством наказывают бесчестные и склонные к манипуляциям компании... но в результате они, почти с такой же ненавистью, наказывают и честно работающие компании.. Они закрывают свои счета в брокерских фирмах независимо от действий их брокеров в прошлом. Они изымают свои деньги из финансовых учреждений независимо от их надежности. Они продают хорошее вместе с плохим.

Трагично, что перед лицом неожиданной и иррациональной продажи даже компании со стоящими технологиями, новаторскими идеями и превосходной продукцией оказываются не в состоянии привлечь капитал. Многие находятся под слишком большим давлением неоплаченных долгов. Некоторые даже вьшуждены объявлять себя банкротами, несмотря на хороший управленческий аппарат.

Трагично, что брокерские фирмы, проявляющие честность в работе и имеющие твердую финансовую базу, теряют свой бизнес, а некоторые терпят убытки.

Трагично, что некоторые банки и страховые компании с незапятнанной репутацией и безупречным балансом теряют депозиты клиентов.

Но, может быть, самое трагичное то, что даже тем инвесторам, которые делают правильный выбор и покупают лучшие в мире активы, остается лишь беспомощно наблюдать, как их портфели теряют свою стоимость.

В противоположность этому, рациональная продажа имеет потенциал стать конструктивной силой. Инвесторы могли бы продавать плохое и покупать хорошее. Они могли бы наказывать сбившихся с пути, недостойных руководителей компаний и вознаграждать тех, кто проводит честную политику. Рано или поздно рациональная продажа откроет новые возможности для компаний с лучшими решениями и продуктами. Инвесторы, которые вкладывают деньги в лучшие компании - и по дешевке распродают остальное, - могут получить богатое вознаграждение.

Что же возобладает в результате? Паника или разум? Деструктивный сценарий... или конструктивный сценарий? Здесь тоже нет абсолютного ответа - ни черного, ни белого. Мы неизбежно будем иметь смесь того и другого. Разум и эмоции будут сосуществовать всегда. Мы не можем даже представить одно без другого. Но мы можем сделать конкретные шаги, чтобы воо-

душевить разум - как при продаже, так и при покупке - и охладить эмоции, будь то страх или жадность.

Еще не слишком поздно предпринять все те шаги, которые наш комитет предложил много месяцев назад в Манхэттене, еще до того, как началась паника. В мое письменное заявление я вложил экземпляр этих предложений. Они не изменились. Не являются они и чрезмерно амбициозными. Уберите с Уолл-Стрит все конфликты интересов! Согласуйте интересы фирм с реальными интересами инвесторов! Разрушьте стены, блокирующие потоки информации! Раскройте все аспекты риска! Еще не слишком поздно последовать и тем рекомендациям, которые мы дали созданной президентом Рабочей группе по финансовым рынкам за месяц до начала панической фазы падения рьшка. В последнее время было много шума вокруг доклада, составленного Советом по внутренним делам и получившего название «Опасности кризиса». Как бы то ни было, я сейчас открою вам, перед этим представительным собранием и перед американской общественностью, истинный источник информации, содержащейся в этом докладе. Это лежащий перед вами доклад, озаг.яав-ленный «Выгоды кризиса».

Я повторяю: Первоначальный доклад назывался не «Опасности кризиса», а «Выгоды кризиса», и его выводы были диаметрально противоположны выводам того позорного доклада, который появился в новостях в начале этой недели. Его подзаголовок был «Конструктивные предло...»

Прежде чем Джонстон смог произнести до конца подзаголовок доклада, на галерее поднялась какая-то суматоха. Несколько репортеров торопливо прошли к месту возле стола для свидетелей, где лежали экземпляры доклада. Другие, которые уже схватили свои экземпляры прошли в дальний конец зала и устроили давку у выхода, торопясь

• Совет по внутренним делам - консультативный орган при президенте США, созданный в 1970 г. президентом Никсоном с целью формулирования и координации внутриполитических рекомендаций и решений. В состав Совета входят президент, вице-президент и члены кабинета министров, в чьи функции входит решение внутренних проблем, а также другие официальные лица, назначенные президентом США. В 1977 г. президент Картер заменил этот орган Секретариатом по выработке внутренней политики. Современное название - Управление по разработке политики. - Примеч. ред.

[Старт] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] [40] [41] [42] [43] [44] [45] [46] [47] [48] [49] [ 50 ] [51] [52] [53] [54] [55] [56] [57] [58] [59] [60] [61]