косрочной основе, так что теперь требования на миллионные платежи поступали ежедневно. Чтобы оставаться на плаву, она была просто вынуждена брать ссуды - обычно на очень жестких условиях - 18 млн в день, или почти миллион в час! Тем временем головная корпорация страдала от череды ударов, вызванных падающими объемами доходов и расползающимися слухами о предстоящем дефолте, которые закрывали ей дорогу на краткосрочные денежные рынки, где она при нормальных условиях могла бы получить нужные ей экстренные займы.

Ниточка, удерживавшая компанию от банкротства, натянулась, и для разрыва требовался только слабый рывок*. Владельцы векселей по краткосрочнъш коммерческгш кредитам** - сами, в основном, изголодавшиеся по наличным деньгам, - решили не продлевать сроки выплат. Резервный кредит в банках, который должен был поддержать этот вексель, не мог быть получен.

Попытки урезать зарплату всех категорий работников были блокированы профсоюзами. Было приказано провести временные увольнения, но компания не имела накоплений для немедленной выплаты выходных пособий, что было предусмотрено строгими правилами, заложенными в действующих рабочих контрактах.

Главный финансовый распорядитель компании С/СВ5 помчался через Атлантику на Конкорде, чтобы занять денег в Европе, но слухи, устремившиеся вслед за ним по электронной почте, прибыли раньше, и ему пришлось вернуться с пустыми руками.

Была проведена экстренная встреча между группой банкиров и некоторыми членами Конгресса, от которой ожидали выработки предложений по спасению компаний типа Chrysler, однако она окончилась тем, что все только пожали плечами.

У компании UCBS не осталось выбора. Были вызваны юристы, на большом столе в зале заседаний совета директоров разложили бухгалтерские отчеты. После краткого обсуждения создавшегося положения последовало еще более короткое оплакивание компании, после чего юристы просто захлопнули свои портфели и совершили последнюю поездку на лимузинах в суды по делам о банкротстве.

Рьшок коммерческих бумаг умер.

«Если компания С/СВ5 прекратила платежи, - рассуждали покупатели краткосрочных векселей, - то что говорить о GMAC? Sears Acceptance? Ford Motor Credit? Cittgroup?» Почти все эмитенты, как платежеспособные, так и неплатежеспособные, оказались под подозрением.

Nasdaq и Dow, которым удалось изобразить резкое оживление рьшка, были раскритикованы и готовились к новому падению. Все акции были поражены сильной эпидемией продаж - акции компаний технологического сектора, «голубые фишки» - как «старой», так и «новой экономики». Исключений было очень мало.

Поток исков от инвесторов

Именно в это время акции инвестиционных банковских фирм получили несколько сильнейших ударов. Например, в фирме Harris & Jones заключение новых договоров по страхованию практически прекратилось. Эта компания понесла огромные потери по своим портфелям акций и облигаций. И что было, пожалуй, хуже всего, ее затопила волна исков от инвесторов.

-Как это оказалось возможным? - воскликнул директор компании Harris, обращаясь к Дону Уокеру, когда они встретились в мужском туалете. - Как получилось, что по нам вот так ударили все эти иски? Кажется, вы сами говорили мне еще несколько лет назад, что система арбитражей защитит нас от такого наплыва!

Дон Уокер был в растерянности.

-Не знаю, я должен все проверить.

-Вы не знаете? Что вы хотите этим сказать, этим вашим «не знаю»? Вы же директор по экономическим исследованиям! Черт возьми, это же ваша прямая обязанность, знать все это!

-Я должен все проверить, - мягко возразил Уокер. - Ведь тут мог сыграть свою роль целый комплекс факторов - крупные убытки, которые терпят инвесторы, плохая реклама, а теперь... это дело с UCBS. Я думаю, это был некий водораздел: эта история с UCBS. Чертово множество обозленных потребителей прилипло к UCBS, причем свои акции они купили по максимальным ценам.

-Это их, дураков, собственная ошибка! Было очевидно, что эта компания разваливается. Почему они были так неосторожны? Почему они не продали свои акции?

-Ну, э-э, потому что это мы сказали им не продавать.

-Вы шутите! - сказал директор фирмы Harris, уже чуть менее вызывающе. Они оба вышли в коридор.

" Арбитраж - судебная система, призванная решать экономические споры. - Примеч. ред.

-Нет, я говорю чистую правду. Мы дали для этих акций оценку «покупать». Мы ни разу не снизили этой оценки. Эта компания шла под откос начиная с момента покупки инвесторами этих бумаг и до того дня, когда она заявила о своей несостоятельности по статье «банкротство». Фактически, когда я смотрел последний раз, у Bloomberg все еще был опубликован наш старый рейтинг «покупать».

-Значит это ошибка Bloomberg*. Клиенты должны подать в суд на Bloomberg!

-Нет, сэр. Это была наша обязанность известить Bloomberg о любом изменении рейтинга, а на самом деле мы ни разу его не изменили, разве что в частных разговорах с немногими очень важными клиентами.

Директор дал Уокеру указания все выяснить и как можно скорее найти причины потока исков от инвесторов. Директор по экономическим исследованиям немедленно дал указания своему персоналу, но у него уже появилась отличная идея.

В начале 2000 г., едва инвесторы поняли, что «машины продаж» инвестиционных компаний оставили их в дураках, они стали массово подавать заявления в арбитраж, выгоняя из бизнеса мелкие брокерские фирмы, а крупные вгоняя в густую краску.

Чтобы задокументировать это, Уокер поручил своим людям проверить веб-сайт NASD и выбрать оттуда последние данные по количеству заявлений об арбитраже. Ему хотелось показать своему хозяину, что инвесторы не выделяли специально компанию Harris - это наблюдалось во всей сфере. Действительно, количество исков, поданных против брокерских фирм, возросло с 1990 по 2002 гг. на 113%. Здесь не было сюрпризов.

Иски от пенсионных фондов

Затем он наткнулся на гораздо более серьезную угрозу. Очевидно, что крупные пенсионные фонды, особенно в Калифорнии, тоже понесли большие убытки от банкротства компании UCBS. Помимо этого они понесли большие убытки на ценных бумагах компаний WorldCom, Enron и Global Crossing. Однако, в отличие от среднего инвестора, эти пенсионные фонды вкладывали деньги в облигации, размещением которых занималась и компания Harris.

Юристом некоторых из этих фондов был один из ведущих специалистов в области корпоративных преследователей, и он жаждал крови. Если бы кто-нибудь спросил его - почему, он ответил бы, что это его

клиенты, управляющие пенсионными фондами, хотят крови. А если бы кто-нибудь спросил их о том же, они бы ответили, что за ними в Калифорнии стоят сотни тысяч государственных служащих, жаждущих крови. Служащих, потерявших большой кусок своей пенсии из-за таких, как Enron, Global Crossing, WorldCom, a теперь еще UCBS, Эти бедные люди заслужили возмещения своих потерь. Они полны злобы и хотят возвращения своих денег.

Сначала этот юрист подумал, что подаст в суд на обанкротившиеся компании, но это было безнадежное дело. Назначенные судом получатели, которые управляли обанкротившимися компаниями, посоветовали ему «отправиться в турпоход по известному адресу» - в компаниях не осталось ничего такого, ради чего стоило бы судиться.

Затем он подумал о том, чтобы подать иск на аудиторские фирмы, а конкретно - на фирму Arthur Andersen. Но это тоже оказалось напрасным. Andersen была признана виновной в препятствовании осуществлению правосудия и ушла в небытие.

Наконец, он нашел более легкие цели - Harris и крупные банки.

- Ага! - воскликнул он. - Наконец-то нам попался кто-то с большими карманами! - Он утверждал, что якобы банки были виновны в искажении реальной стоимости облигаций, которые они помогали оценивать и размещать. Он заявил, что банки, кровь из носу, обязаны заплатить, чтобы компенсировать причиненные ими убытки.

Компаниям Hanis, MetroBank и многим другим пришлось получить жестокую порку. Одни только издержки гражданского судебного спора пробили дыру в их доходах, а суммы компенсаций за причиненный ущерб могли разорить их.

По мере того как инвесторы занимались сбрасыванием имевшихся у них на руках ценных бумаг, на фоне слухов о еще более крупных исках, рассматривавшихся в других крыльях здания суда, стали резко падать в цене акции банков и брокерских фирм. Плюс к этому, инвесторы продолжали продавать акции компаний технологического сектора, фабрик, заводов и любых фирм, подозреваемых в бухгалтерских или финансовых манипуляциях. Последние, в свою очередь, стали продавать по демпинговым ценам свои собственные доли в брокерских фирмах, банках, технических и машиностроительных компаниях.

Дон Уокер из компании Harris &Jones был ошеломлен. Интуиция всегда помогала е.му чувствовать опасность, но даже в своих самых кошмарных снах он не мог представить, что дела пойдут настолько плохо. В равной степени он был поражен и теми изменениями, которые происходили в экономике.

Кризис товарно-материальных запасов

Например, всего несколько месяцев назад он предчувствовал «мягкое приземление» - лишь некоторое замедление роста экономики, а не фактический или крутой спад. Главной причиной его сравнительно оптимистического взгляда был низкий уровень процентных ставок. Однако даже при таком низком уровне ставок было трудно достать деньги.

Уокер также считал, что не возникнет никаких проблем с товарно-материальными запасами. В силу принятой системы своевременной доставки изделий на сборочные линии, полагал он, запасы на складах всегда будут на минимально необходимом уровне. Но скоро стало очевидно, что в отношении запасов он допустил четыре крупных ошибки.

Во-первых, он недооценил степень увеличения объема покупок с помощью кредитных карт - и скорость, с которой они будут снижаться, когда начнутся трудности с получением кредита. Пугающим примером этого стала автомобильная промышленность. Четыре месяца менеджеры Детройта слушали сказки в стиле «расслабьтесь, расслабьтесь, все под контролем». Но когда нехватка кредитов поразила автомобилестроение, они были в числе первых, кто начал просить помощи, чтобы выпутаться из неприятной ситуации.

Во-вторых, он недооценил хрупкость финансирования товарно-материальных запасов у многих предприятий. Как только стало труднее финансировать эти активы, многие компании попытались продать их на открытом рынке по демпинговым ценам.

В-третьих, он не принял во внимание то, что назвал теперь «извергнутыми запасами». Он исходил из того, что как только предмет потребления приобретен домашним хозяйством, он будет потреблен и, по существу, навсегда исчезнет. Он забыл, что:

•в условиях финансовой стесненности потребители могут легко стать продавцами имеющихся в их пользовании автомобилей, бытовых устройств и мебели;

•эти новые продавцы могут найти место для продажи своих вещей;

•этот рынок является одной из самых разработанных сетей для покупок-продаж подержанных вещей, блошиных рьшков, домашних распродаж и Интернет-аукционов.

В-четвертых, он недооценил влияние на американский рынок запасов, распродаваемых по заниженным ценам из-за границы.

Именно на этой стадии Уокер стал замечать одно из самых необычных экономических событий. Начался рост товарно-материальных запасов. Одновременно происходило снижение доходов до уровня намного более низкого, чем это было необходимо для оплаты срочных долгов. Результатом этого процесса стала внезапная нехватка наличных денег - то, что он назвал неликвидньш спросом на наличные деньги.

Когда этот спрос не мог быть удовлетворен, единственной альтернативой оказывалось банкротство или, о чем многие молились, вмешательство правительства.

Список кризисных сбоев рос с каждым днем. Его пополняли не только компании технологического сектора и сектора телекоммуникаций, но и гигантские машиностроительные компании, компании розничной торговли, брокерские фирмы, банки, страховщики и даже организации здравоохранения, участвующие в программах медицинского страхования.