назад Оглавление вперед


[Старт] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] [40] [41] [42] [43] [44] [45] [46] [47] [48] [49] [50] [51] [52] [53] [54] [55] [ 56 ] [57] [58]


56

лакомые нефтяные акции: «ЮКОС» (33,3% банк «Менатеп»), «СИДАНКО» (51% ОНЭКСИМбанк), «Сибнефть» (51% «Нефтяная финансовая компания»), «Сургутнефтегаз» (40,12% самовыкуп), «ЛУКОЙЛ» (5% самовыкуп), а также РАО «Норильский никель» (38% ОНЭКСИМбанк). Выкупить назад заложенные акции Правительство так и не удосужилось, а долговые расписки темных личностей сгорели во время большого пожара в 1998 г.

Образно говоря, в бассейн налили воды и выпустили туда рыбок. То бишь организовали биржевые торги и наполнили рынок энным количеством акций - для развода. Но это был именно бассейн, поскольку о выходе наших рыбок в открытое море тогда приходилось только мечтать. Впрочем, и в бассейне рыбки плодились неохотно, так как стимул к нормальному развитию по-прежнему отсутствовал. Владельцы крупных пакетов акций просто не ставили перед собой тех целей, для выполнения которых существует во всем мире фондовый рынок. Привлекать капиталы было некуда - зачем расширять производство того, что все равно никто не покупает, а на расширение производства того, что покупают, и уже имеющихся у собственников денег было вполне достаточно. Благодаря смешным ценам сбереженное в неспокойное время «золото партии» и накопленные теневые капиталы пoзвoляJи разгуляться на полную катушку и без каких-либо внешних заимствований. К тому же привлечь инвестиции продажей акций означает еще и поделиться собственностью - а это уж дудки! Не для того оно покупалось! Поэтому кого не приперли к теплой правительственной стенке и не вытолкали на рынок в качестве витрины российского рынка ценных бумаг, тот не сильно-то и огорчился. Даже если привлечение дополнительных средств становится необходимым, всегда есть возможность разместить на рынке не акции, а облигации, сохраняя тем самым и сложившееся распределение долей собственности, и тайну действительной рыночной стоимости акций.

В результате всех этих историй уже с самого своего рождения наш фондовый рынок хронически страдает от весьма настороженного отношения к себе западных попечителей. Сейчас ребенок подрос, окреп, но его сложная наследственность и издержки воспитания, видимо, еще долго будут проявляться в различных и часто весьма неожиданных формах.

И в первую очередь к этим последствиям детских болезней относится весьма легкий вес рынка, т. е. низкий уровень его капитализации - общей рыночной стоимости всех обращающихся на нашем рынке акций. Истоки этого явления лежат в самом принципе все той же приватизации. Для целей первоначального накопления капитала будущим российским Рокфеллерам было невыгодно оценивать активы приватизируемых предприятий реально, т. е. по рыночным ценам. А.Чубайс в своей книге «Приватизация по-российски» выдвигает несколько иную версию: «...к большим цифрам можно прийти последовательно только через цифры малые. И если вы изначально откажитесь продавать "задешево", то никогда не получите больших денег». Так или иначе, но в то время высокая капитализация сама по себе не приносила предприятиям никаких дивидендов - огромными пакетами акций владело государство, а не сами предприятия. Соответственно, доход от приватизации шел в государственный карман, а о величине этого дохода государство по объективным и субъективным причинам заботилось достаточно своеобразно. Кроме того, по хорошо продуманному будущими владельцами российских активов сценарию государство должно было со своими пакетами акций постепенно расставаться. Для тех, в чьи надежные руки были предназначены эти государственные пакеты, опять же не было никакого резона задирать самим себе выкупную цену. Поэтому все промышленные активы пошли с молотка по балансовой стоимости, существенно отличающейся от рыночной. Для примера, если вы живете не в новостройке, загляните в технический паспорт своей квартиры и посмотрите на указанную там ее балансовую стоимость. На-



пример, трехкомнатная хрущевка даже после налоговой переоценки стоит сейчас всего лищь около 70 тысяч рублей. Согласится ли ее владелец продать квартиру за эти деньги? Конечно, нет! А вот государство сочло вполне возможным положить балансовую стоимость в основу определения стоимости своего продаваемого имущества, объясняя это тем, что больше все равно никто не дал бы. Покупатели этой собственности, решившие вложиться в российскую экономику, до поры до времени совершенно не переживали по поводу отсутствия на рынке реальной оценки покупаемых ими активов - действительно, если они не собирались их в тот момент продавать, какая им разница, что за цифры написаны сейчас на ценнике? Наоборот, гораздо выгоднее сбить цену, чтобы по дешевке подкупить еще. Например, скупить акции у работников предприятий, отоваривших свои ваучеры. А если уж и надо было чего продать, то и тогда, так же как сейчас это происходит с акциями второго эшелона, собственность переходила из рук в руки, минуя рынок, по ценам, весьма отличающимся от балансовой стоимости, и ради которых в договоре купли-продажи обязательно вставляется пунктик о неразглашении сторонами договорной цены сделки.

О капитализации начали задумываться позже по нескольким причинам. Во-первых, началось перераспределение купленных на приватизационной распродаже активов. Финансовые группы, успевшие урвать свой кусок собственности, чаще всего не строили далеко идущих планов на купленные предприятия. Поэтому должен был настать момент, когда собранные во время приватизации доли стали переходить из рук финансовых посредников-перекупщиков в руки капиталистов, заинтересованных не в спекуляции акциями, а именно в стоящих за этими акциями активах предприятий. Примером этого процесса служит сделка, в результате которой господин Потанин продал свой пакет акций «СИДАНКО» компании «Бритиш Петролиум» по цене, в пять раз превышающей цену покупки. Во-вторых,

перепродавцы собственности желали бы видеть среди покупателей западный капитал с его огромными финансовыми ресурсами. Поэтому размещение акций в виде ADR (Американские депозитарные расписки - ценные бумаги, являющиеся для американских инвесторов заменительным аналогом любых иностранных акций) давало совершенно реальные перспективы получения от продажи настоящих денег. Западный капитал, сам того не осознавая, сделал для нашего рынка много хорошего. Ведь для размещения ADR и установления желаемой продажной цены нашим менеджерам необходимо было не только позаботиться об увеличении капитализации, но и об информационной открытости компании, соответствии ее отчетности и уровня менеджмента западным стандартам. Для отечественных акционеров такие жертвы наверняка были бы сочтены чрезмерными и даже вредными, так что скажем спасибо требовательным и капризным в данном вопросе буржуям.

Тем временем, так лихо проведенная приватизация постепенно начала давать некоторые побочные «неприятные» эффекты. Если в родных стенах можно было разыгрывать в своих целях любой сценарий, то на международном уровне, да еще и против объективных рыночных законов механизм стал давать сбои. Собранные в одних руках контрольные пакеты предприятий стали одновременно и палкой в колесах их ликвидности. По китайскому варианту, при котором существует два рынка акций китайских предприятий: один - для своих и совсем другой - для иностранцев, мы не пошли, поэтому пришлось нашим капиталистам работать бок о бок с западными коллегами по единым правилам. И хотя западные инвесторы не очень-то торопились покупать акции компаний, в которых - даже при условии покупки всех имеющихся на рынке акций, - они будут иметь мизерную долю голосов, к 1998 г. иностранные фогщы скупили до 90% акций, находящихся в свободном рыночном обращении. За 1996 и 1997 гг. в Россию через фондовый



рынок было вложено по разным оценкам от 20 до 40 млрд долларов. Ежедневный объем торгов перед кризисом 1998 г. составлял более 100 млн долларов. То есть скупали практически все, что не было спрятано за семью замками, а выставлялось на продажу. Вместе с тем необходимо отметить, что поступающие на наш рынок нерезидентные деньги в значительной своей части имеют российское происхождение. Если взглянуть на географические истоки иностранных капиталов, втекающих в нашу страну, то сразу бросается в глаза огромная доля Кипра и разных прочих островных государств, представляющих оффшорные зоны. Так что столь желанные иностранные инвестиции на поверку часто оказываются капиталами, ранее выведенными в эти оффшорные зоны из России. Ну, да не будем копаться в родословной. Возвращаются, и то хорошо - «кормить надо лучше, тогда и не улетят». Говоря о структуре собственников, отметим, что крупные пакеты акций так и оставались не портфельными инвестициями, время от времени выходящими на открытый рынок и меняющими с его помощью своих владельцев, а неприкосновенным запасом их нынешних собственников. Именно поэтому обладающий наибольшей капитализацией на нашем рынке ЮКОС, тем не менее, не является полноценной «голубой фишкой», так как 70% акций контролируется руководством компании.

Говоря об истории российского фондового рынка, нельзя не упомянуть и про ГКО (Государственные краткосрочные обязательства), ставшие кирпичиками той самой государственной финансовой пирамиды, обломки которой на долгое время похоронили ростки едва начавшего пробиваться цивилизованного рынка. Начиная с 1994 г., на волне успеха частных финансовых пирамид государство стало покрывать дефицит бюджета, используя собственную пирамиду - рынок ГКО. Доход по этим инструментам обеспечивался выпуском все новых серий этих же облигаций, т. е. новые деньги по классической пирамидной схеме использовались для выпла-

ты по старым обязательствам. Доходность доходила до 300% годовых, что с учетом государственного обеспечения делало эти бумаги весьма привлекательными для инвесторов. Надежность этих бумаг устанавливалась самим же государством, что затем использовалось для дальнейшей раскрутки пирамиды путем принудительных законодательных требований хранения в ГКО страховой части финансовых средств пенсионных фондов, «Сбербанка», страховых компаний. В результате структура фондового рынка к 1997 г. имела явный перекос в сторону ГКО, на которые приходилось более 50% инвестиционных вложений. Причем около трети всех вложений в ГКО составляла доля иностранных вкладчиков. Но всякая, даже государственная, пирамида имеет предел своего роста, и к августу 1998 г. у правительства просто не оставалось денег для погашения очередной суммы выплат до процентам - выручка от продажи новых выпусков ГКО уже не покрывала затраты на содержание предыдущих выпусков. И как результат, средства, вложенные в ГКО и ОФЗ (облигации федерального займа), а вместе с ними и любовь иностранных инвесторов к молодому российскому рынку, с объявлением дефолта оказались заморожены на долгое время.

Как видите, недолгая по времени история нашего рынка уже имеет множество замечательных страниц. И сегодня мы по всем признакам находимся на ее вполне привлекательной стадии. Впрочем, эта привлекательность в большой степени зависит от того, насколько мы с вами сможем учесть уроки прошлого и что нового сможем вписать в пока еще чистые страницы истории.

7.2. Словарь биржевого сленга

В процессе торговли на бирже приходится сталкиваться не только с терминами и определениями, расшифровку которых можно найти в многочисленных экономи-

[Старт] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] [40] [41] [42] [43] [44] [45] [46] [47] [48] [49] [50] [51] [52] [53] [54] [55] [ 56 ] [57] [58]